Тайные тропы Бездны (СИ)

После окончания занятий в школе почти никого в здании не осталось. Основная масса народа весело разбежалась. Несколько учеников в актовом зале вместе с классной мамой репетировали песни к музыкальному вечеру, возились со своими швабрами и вениками уборщицы, которых сейчас величали мастерами чистоты. Оставался в своём помещении трудовик. Это один из немногих мужиков, трудящихся в школе. Трудовик пристроился на эту работу из отставников-пенсионеров, что типично для таких должностей. Бывший майор внутренних войск Безпалько Семён Митрофанович пошёл работать в школу по причине того, что ему категорически не нравилось сидеть дома в окружении большой и дружной, но надоедливой семьи. Во внутренних войсках ему служилось проще и понятнее: командировки в горячие точки, дрессировка любимого личного состава, а семья стояла на втором плане. Теперь, оказалось, что семьи стало слишком много, а армейскую дисциплину семья не понимала и строем не желала ходить. Зато обязанностей Семёну Митрофановичу семья нарезала выше головы, ведь ему же делать нечего — он на пенсии, а здоровья ещё ого-го сколько. Ещё оказалось, что его военную пенсию уже всю поделили. Семён Митрофанович сообразил, что имея за плечами 55 лет, он так может и не дожить до 60 лет, ему раньше прогрызут плешь и вынесут мозги. Двадцать четыре часа семейных ценностей это слишком много. Поэтому он сбежал от семьи в школу, когда подвернулась работа замещать должность трудовика. Здесь он прижился, и его не смущало то обстоятельство, что он фактически только числился учителем трудового обучения, а на самом деле он являлся мастером на все руки и бесплатной рабочей силой. Вдвоём с завхозом, одногодкой Безпалько, они поддерживали состояние школы в надлежащем виде, не дожидаясь, когда администрация наймёт работяг для устранения поломок. Весь мелкий ремонт директор взвалила на их безотказные плечи. И Безпалько это нравилось. Не надо после уроков бежать в семью и там корячится по дому, отбиваясь от требований родственников: сделай то, сделай это. В школе всегда есть работа. Школа, по мнению Безпалько, это как казарма. Только бойцы мелкие и говорливые. Зато у отставного майора имелись свои апартаменты с кучей всяческого добра в них. Занятия с ребятнёй совершенно необременительные. Доставала только обязанность вести кружки, но и это дело терпимое, потому как детки не отличались прилежанием, и им быстро наскучивало ходить в кружки и что-то там мастерить. Интереснее им проводить время за компом, рубясь в игры, чем корячась в мастерской. Зато случались минуты тишины, когда в апартаментах никого не крутилось. Присутствовал только один Безпалько. И тишина. Тихо, как ночью в бане. Такие минуты он любил. Они настраивали на лирический лад и отвлекали от гнусной обыденщины. Какие развлечения в посёлке? Рыбалка на озёрах — так Безпалько не заядлый рыбак. Ещё сезонные походы в лес за грибами и ягодами. А в остальное время народ развлекался спиртным, благо его сейчас производилось навалом, не то, что при коммунистах. Сейчас хоть залейся. Кстати о коммунистах…  Безпалько в своей норке устроил хитрый тайничок в котором он держал крамольное нечто. Сейчас в тайничке заначено три бутылки с приличным нечто. Здесь же стояли и различные ёмкости для приёма этого нечто в организм. Всё, как в лучших домах. Только торопиться не надо. В этом деле надо следовать поговорке: «Кто понял жизнь, тот не спешит».

Сегодня в качестве закуски имелись домашние пирожки с луком и яйцами. Вполне приличная закуска, кто понимает. Запустив правую руку в тайничок, Безпалько достал оттуда бутылку. Сегодня рука выбрала абхазскую чачу. Отличный выбор, похвалил свою руку трудовик. Для этого напитка подходил низкий керамический стаканчик. Набулькав в стаканчик граммов эдак пятьдесят напитка, Безпалько немедленно переправил чачу в организм. Откусил половину домашнего пирожка и прожевал его, прислушиваясь к ощущениям. Ощущения в организме великолепные. Чача лихо пронеслась по пищеводу и разлилась внутри приятным теплом. От второй полусоточки ударило в голову. Нет, это никакое ни пьянство, а эстетическое наслаждение, кто понимает. Больше ста грамм Безпалько себе не позволял, ибо тогда это обыкновенное пьянство. А так сейчас хорошо, уютно и покойно. Подчас прекрасное прячется за самой обыкновенной оболочкой.

— Нам холод не дядька и голод — не тётка, у нас всё офигенно и чётко, — промурлыкал трудовик, пряча в тайник нечто. Жидкое нечто помогало предаваться мечтаниям в свободную минутку. Ученые доказали, что когда мы мечтаем, то наш мозг работает на полную нагрузку. От мечтаний трудовика отвлекли школьные новости, касающиеся физкультурника и нового математика.