Тайные тропы Бездны (СИ)

Безпалько, когда узнал, что физрук и математик вдвоём усидели шесть бутылок водки, только неодобрительно покачал головой. Где мозги у этих людей? Потом физкультурник, с нотками лёгкого слабоумия в голосе, жаловался Семёну Митрофановичу, что жизнь оказалась сложной. Что он после пьянки сильно болел, чуть на компост не изошёл. Плакался, что он уже старый так бухать, что запах водки теперь преследует его по ночам, что организм его взбунтовался и сказал «Фи!» алкоголю. Как теперь жить?

Чего теперь жаловаться? Поздняк метаться. Математик ему не насильно же водку в глотку заливал? Ведь сам же хлебал её родимую. Кстати о математике. Надо этого типа предупредить, что в этой школе водятся дикие звери, а не только нормальные дети. Есть всякие бандерлоги и шакальё. И эти твари, как узнал трудовик, задумали устроить пакости молодому учителю. Чем-то он эту сволочную братию достал. Молодой ещё. Не понимает, что надо приспосабливаться, зарыть свои комплексы на грядке и не лезть на рожон. Только плохо, что математик сильно бухает с физкультурником. Ему бы начать приспосабливаться и включать смекалку. Ведь в посёлке население, мягко говоря, сложное. А со смекалкой боец воюет и палкой.

Надо же — шесть бутылок усидели. А я смог бы за один раз употребить полтора литра в одно рыло? Нет, уже не смог бы, года не те. Вкус продуктов вот уже стал хуже чувствовать, выносливость начала подводить. Это только, по мнению коллег женского пола, я по-прежнему нахожусь в приличной форме: жилистое сухое тело, вес около восьмидесяти килограмм, рост сто семьдесят восемь сантиметров. Параметры приличные, но функциональные характеристики организма стали падать. И это меня волнует.

Трудовик нахмурился. Только что настроение считалось лирическим, а тут вдруг потянуло на свои и чьи-то проблемы. Такие мысли лучше отмести в сторону и думать о чём-нибудь приятном, например, о бабах. Мысль плавно соскользнула в этом направлении и вспомнилась учитель химии Коломиец Ангелина Михайловна, дама с исключительно объёмистой филейной частью, отличающаяся крикливостью и бесцеремонностью. О таких говорят: жила-была девочка и вдруг превратилась в жабу, да ещё завистливую жабу. С годами у дамы задница только увеличивалась, морда наметила тенденцию раздаться вширь, а характер сделался окончательно несносным. Куда ему ещё портиться? Химичка считалась, чуть ли не единственной закадычной подружкой директрисы, а та на фоне достоинств химички выглядела как стройняшка Дюймовочка с ангельским характером.

Трудовик даже сплюнул от такого выверта своего мозга: нет бы, ему думать о симпатичных поселковых женщинах, так нет, привиделась химичка. Это точно не к повышению зарплаты. Сколько надо выпить, мля, чтобы развести с такой мадам шуры-муры? Здесь и три бутылки водки не прокатят.

Глава вторая