Тайные тропы Бездны

— Помилуй мя, Боже, по велицей ми╛лости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое, — начал читать текст Никодим. Читал он ровно, громко и без запинок, как будто всегда читал подобные тексты. — Наи╛паче омый мя от беззакония моего, и от греха моего очисти мя; яко беззаконие мое аз знаю, и грех мой предо мною есть выну. Тебе единому согреших и лукавое пред Тобою сотворих; яко да оправдишися во словесех Тво╛их, и победиши внегда судити Ти. Се бо, в беззакониих зачат есмь, и во гресех роди мя мати моя. Се бо, истину возлюбил еси; безвестная и тайная премудрости Твоея явил ми еси. Окропиши мя уссопом, и очищуся; омыеши мя, и паче снега убелюся. Слуху мо╛ему даси радость и веселие; возраду╛ются кости смиренный. Отврати лице Твое от грех моих и вся беззакония моя очисти. Сердце чисто созижди во мне Боже, и дух прав обнови во утробе моей. Не отвержи мене от лица Твоего и Духа Твоего Святаго не отыми от мене.

Как только уста математика перестали изрекать слова, так сразу же иерей обратился к слушателям с вопросом, кто, по их мнению, мог написать этот текст.

— Да это понятно, — стал говорить математик, продолжая внимательно всматриваться в текст. При этом он зло произнёс:

— Это есть творение царя Ивашки Деспота Российского. Это его Канон Ангелу Грозному, Архангелу Михаилу — архистратигу Сил Небесных, грозного Небесного Царя воеводе. — Окаянный посак много насочинял.

Ну, да, понятно. Как будто сейчас все знают о литературных изысках первого царя. Простые люди не читают такое, даже произведения генеральных секретарей и президентов государства. Типа, зачем читать всякую ерунду?

— Как-то неуважительно вы на царя говорите, — сказал священник. — Ивашкой его называете.

— Ивашка и есть, — буркнул Никодим и отдал текст батюшке. Почему-то учитель не очень любит царя Ивана.

Иерей побледнел, на лбу его появилась испарина, но он постарался взять себя в руки и поблагодарил чтеца за усердие. Наверное, этот семинар оказался самым коротким, так как иерей, ссылаясь на своё недомогание, долго семинар не проводил и свернул его довольно быстро. Вот только по окончанию мероприятия люди могли заметить, как у батюшки подрагивают руки. Но никто особо к рукам батюшки не присматривался. Только оставшись в одиночестве, уже в своём домишке, иерей немного пришёл в себя. Он с благоговением положил листок с текстом, что читал математик, на стол, аккуратно расправил листок и стал думать. Как объяснить такой факт, что этот человек прочитал текст, написанный от руки в орфографии времён Иоанна Грозного? Даже специалист, и тот читал бы этот текст медленно и с запинками, так как это фактически не обычный русский язык, а древний язык со своими особенностями. Да и сгоряча этот Никодим уничижительно назвал царя посаком. А кто сейчас знает значение этого слова? Да никто. Вот теперь и думай Панфирий, как быть и как жить дальше. Высшие Силы не любят, когда их невзначай касаются смертные.

* * *

Не только отцу Панфирию пришлось много думать, но и новой директрисе школы надо много ломать голову, как обойти все препоны и Гималаи из инструкций. Бумажный вал зашкаливал. Куча учреждений что-то требовали, и на всё это надо как-то реагировать. Плюс выплёскивается недовольство родителей учеников. Родители тоже требовали: одни чтобы детей больше учили, другие чтобы меньше, третьи требовали непонятного. Как говорится, от великого до дурацкого только один шаг, и шаг этот давно сделан.

Надежда Александровна хотела основательно угнездиться в должности директора школы, но надо исхитриться, желательно вылезти из кожи и всем угодить. А как это сделать? Ага, надо изыскать внутренние резервы, которых уже нет. Учителя и так уже по полторы, а то и две ставки тянут, трудовик и завхоз из школы почти не выходят, да и сама Надежда Александровна уже, как та лошадь на свадьбе: вся жопа в мыле. Тут директрису осенило: надо часть своей работы переложить на плечи ближнего, то есть на учителей. Пусть раскорячатся ещё больше и не философствуют. Мы в школе, а не на философском факультете. Ведь есть же ещё ночное время. Вот пусть по ночам и занимаются. Ещё пусть на час раньше встают, и привалит им счастье. Надежда Александровна решила собрать в своём кабинете самых креативных учителей, то есть тех, у кого в голове тараканы шустрее, и объявить таким учителям, что хватит им греться у костра своего постыдного прошлого, а надо начинать бодрее шевелиться так, чтобы волосы на груди потели. А то мхом зарастут. Человеческая природа лечению, конечно, не поддается и глупец тот, кто пытается её усовершенствовать, но я попытаюсь — решила директриса. Я не позволю, чтобы мою репутацию в этом заведении изгадили какие-то ленивые придурки. Там и до глубокого эмоционального кризиса не далеко, а из него только один выход — на заслуженную пенсию. И хорошо ещё, если не по инвалидности.

Правильно: самой не надо стараться всё успеть сделать. Если будешь всё делать сама, то скоро развяжется тщательно завязанный когда-то акушерами пупочек.