Тайные убийцы

Нетрудно было сообразить, что он до сих пор на гребне волны этого успеха на экране. Она позволила ему вытащить ее на балкон, где они и занялись сексом. Он смотрел на звезды, не отрываясь от ее губ и предвкушая еще более яркую славу. Она принимала в этом участие, прижимаясь к перилам и издавая нужное количество звуков.

Закончив, он тут же почувствовал страшную физическую и душевную усталость, словно прошло действие большой дозы кокаина. Ей удалось поместить его в постель и снять с него ботинки, прежде чем он погрузился в глубокий сон: это было в час пятнадцать. Она стояла над ним с сигаретой в руке и размышляла, удастся ли ей разбудить его часа через два.

Она подмылась в биде, жмуря правый глаз от сигаретного дыма. Она лежала на диване, предоставляя времени делать то, что оно так хорошо умеет. В три часа ночи она попыталась его поднять, но он оставался совершенно безучастным. Тогда она поднесла к его подошве зажигалку. Он дернулся и брыкнул ногой. Она не сразу смогла привести его в чувство. Он не понимал, где находится. Она объяснила, что ему надо домой, ему рано утром на работу, он должен переодеться.

В три двадцать пять она вызвала такси. Она сама надела ему ботинки, помогла не упасть, вдела ему руки в рукава пиджака и нажала кнопку лифта. Потом она стояла рядом с ним на улице, и его голова клонилась то на грудь, то к ней на плечо, а потом, вздрогнув, приподнималась. Такси приехало вскоре после половины четвертого. Она разместила его на заднем сиденье и дала таксисту указание отвезти его на улицу Сан-Висенте. Она объяснила шоферу, что он устал, что он — главный судебный следователь по делу о взрыве, и шофер ощутил, что выполняет ответственное задание. Он отмахнулся от ее десятиевровой бумажки. Такой человек не должен платить за поездку. Такси отъехало. Кальдерон сидел, откинув голову назад. В желтоватом свете он был похож на мертвеца. Из-под век виднелись белки глаз.

В этот ранний утренний час, при том что вся Севилья вымерла, точно город призраков, машин на улицах не было, и такси домчалось до Сан-Висенте меньше чем за десять минут. После многократных окликаний таксисту пришлось, просунувшись в салон, самому вытаскивать Кальдерона на улицу. Он довел его до подъезда и спросил ключи. Затем шофер отпер дверь и понял, что ему придется пройти весь путь. Они ввалились в вестибюль.

— Свет зажигается? — спросил таксист.

Кальдерон шлепнул по стене. Брызнул свет, раздалось тикание таймера. Шофер помог ему подняться по лестнице.

— Вот сюда, — сказал Кальдерон, когда они оказались на первом этаже.

Таксист отпер дверь в квартиру, которая была заперта на два оборота, и вернул ключи Кальдерону.

— Как, пришли в себя? — спросил он, заглядывая в мутные глаза судьи.

— Да, все нормально. Все будет в порядке, спасибо, — ответил тот.

— Вы великое дело делаете, — сказал таксист. — Видел вас по ящику перед сменой.

Кальдерон похлопал его по плечу. Шофер спустился по лестнице, и свет в вестибюле с громким щелчком погас. Послышался звук заводимого мотора; такси уехало. Кальдерон обогнул дверной косяк и вошел в квартиру. На кухне горел свет. Кальдерон захлопнул дверь и прислонился к ней. Он был измотан, веки у него словно налились свинцом, но он все равно стиснул зубы от раздражения.

25

Севилья

8 июня 2006 года, четверг, 04.07

Кальдерон пришел в себя, вздрогнув и задев головой стену. Он лежал лицом на деревянном полу. В нос ему бил запах лака. Его веки резко поднялись. Он вдруг почувствовал себя предельно бодрым и собранным, словно где-то рядом таилась опасность. На нем по-прежнему была та одежда, в которой он проходил весь вчерашний день. Он не понимал, почему лежит в коридоре своей квартиры. Неужели он был так измотан, что упал и сразу отключился? Он посмотрел на часы: четыре с минутами. Значит, он отрубился всего минут на десять. Таинственная история. Он помнил, как вошел в квартиру, помнил, что на кухне горел свет. Свет там был до сих пор, но сейчас Кальдерон лежал подальше, в глубине квартиры, где было совершенно темно и где благодаря кондиционерам стояла прохлада. Он с трудом поднялся на ноги, прислушался к себе. Нет, он цел и невредим, даже не стукнулся головой. Видимо, он просто сполз по стене.

— Инес! — громко позвал он, озадаченный светом на кухне.

Кальдерон расправил плечи. У него затекло тело. Он вступил в ромб света на полу коридора.

Сначала он увидел кровь — огромное, быстро ширящееся темно-красное пятно на белом мраморе. Этот цвет в ярко-белом сиянии был как сигнал тревоги. Он отступил назад, словно ожидая, что тот, кто сюда вторгся, еще здесь. Нагнувшись, он увидел ее за стулом и столом. Он сразу понял, что она мертва. Ее глаза были широко раскрыты, и в них не было ни единого проблеска света.