Тайные убийцы

— В чайных Северной Африки можно найти тысячи мусульман, осуждающих действия экстремистских группировок и их неоправданную жестокость, но там лишь с большим трудом можно отыскать хотя бы одного человека, который дал бы мне информацию, способную привести к поимке и, возможно, гибели этих воинов джихада, — сказал Флауэрс. — В этом один из странных парадоксов такого рода шпионской деятельности: нужно иметь твердые нравственные принципы, чтобы вести себя безнравственно. Итак, откуда ты знаешь, что он чист?

— Не знаю, что я могу тебе сказать, чтобы ты поверил и чтобы я при этом не выглядел дураком, — произнес Фалькон.

— Попробуй.

— Как только мы познакомились, мы сразу разглядели друг в друге определенные вещи.

— То есть?

— Оказалось, что у нас сходный жизненный опыт, а значит, какие-то вещи мы понимаем без объяснений.

— Пока не очень понятно, — признался Флауэрс, прикрыв глаз над поднятым стаканом.

— Что происходит, когда двое влюбляются?

— Давай попроще, Хавьер.

— Как двум людям удается успешно обмениваться неизбежно сложными сигналами, которые позволяют им понять, что сегодня ночью они окажутся в одной постели?

— А ты знаешь, в чем тут проблема? Любовники вечно друг друга обманывают.

— Иными словами, Марк, ты хочешь сказать, что мы никогда ничего не знаем наверняка, что мы можем только утверждать что-то с максимально возможной степенью уверенности.

— Аналогия с любовью — правильная, — проговорил Флауэрс. — Только ты должен быть уверен, что он не любит кого-то больше, чем тебя.

— Спасибо.

— Кстати, о ком мы?

— Ты не спешил спрашивать.

— Если бы я знал, что ты будешь так запираться, я бы тебя вытащил где-нибудь поужинать.

— Это не мое дело, это дело СНИ.

— Думаешь, тебе удастся выехать из аэропорта в Касабланке так, чтобы мои ребята тебя не засекли? — спросил Флауэрс.

— Удивляюсь, как это вы раньше за мной не следили.

Молчание. Флауэрс улыбнулся.

— Так ты все время знал, — сказал Фалькон, разводя руками. — Зачем тогда ты играешь со мной в эти игры?

— Чтобы напомнить тебе, что в моем мире ты дилетант, — ответил Флауэрс. — И что же ты надеешься вытянуть из Якоба Диури?

— Не знаю. Я пока не уверен даже, возьмусь ли за это задание, а если возьмусь, разрешит ли мне его выполнять начальство.

— А что со здешним расследованием?

— Предстоит еще многое сделать, но мы, по крайней мере, теперь знаем, что происходило внутри и снаружи мечети в дни перед взрывом.

— И поэтому ты попросил меня разузнать об «Ай-4-ай-ти»?

— Они — на заднем плане… далеко на заднем плане, — сказал Фалькон и посвятил его в подробности относительно «Горизонта» и «Информатикалидад».

— На самом деле «Ай-4-ай-ти» базируется не в Индианаполисе, — начал Флауэрс. — Штаб-квартира компании — в городе Коламбус, штат Огайо. Дело в том, что это рядом с Вестервиллем, городком в том же штате, где в свое время зародилось американское движение трезвенников: именно отсюда начал в двадцатые годы свое шествие по стране закон, запрещающий продажу спиртного.

— Ты так говоришь, будто это существенно.

— Корпорацией владеют и активно руководят два новообращенных христианина, которые обрели веру, пройдя через излишества юности, — рассказал Флауэрс. — Кортленд Фолленбах — программист, он работал в «Майкрософте», пока его не «ушли» из-за проблем с алкоголем и другими веществами. Морган Хэвилленд был торговым агентом «Ай-би-эм», пока его необузданная сексуальность не вышла из-под контроля: его пришлось уволить, потому что иначе компании грозил судебный процесс, где ее сотрудника обвинили бы в сексуальных домогательствах.

— Эти парни познакомились на лечении?

— Они познакомились в Индианаполисе, — ответил Флауэрс. — Оба успели поработать в самых мощных информационно-технологических корпорациях в мире и решили создать группу, которая будет заниматься инвестициями в высокотехнологичные компании. Фолленбах был мастером по части программного обеспечения, а Хэвилленд хорошо разбирался в компьютерном «железе». Сначала они просто вкладывали деньги и извлекали прибыль, пользуясь тем, что знали эту сферу изнутри. Затем они стали покупать компании напрямую, усиливать их путем слияния и затем либо продавать, либо включать их в состав своих групп. Но тут было и есть одно важное условие: для того, чтобы войти в «Ай-4-ай-ти»…

— …Вы должны верить в Бога? — закончил Фалькон.

— Вы должны верить в правильного Бога, — уточнил Флауэрс. — Вы должны быть христианином. Это не значит, что они не покупают компании, принадлежащие индуистам, мусульманам, буддистам или синтоистам (или как там они называются), это означает лишь, что такие компании не становятся частью «Ай-4-ай-ти». Они просто вырывают из таких компаний то, что им нужно, и, если оставшееся еще представляет какую-то ценность, продают это, а если остаток не представляет ценности, предоставляют ему благополучно сгнить.

— Безжалостные христиане, — сформулировал Фалькон.