Тайные учения Тибета (сборник)

Ученик : «Я получил человеческое тело, хотя это было трудно (я родился человеком, а не существом другого вида). Я родился на земле Джамбу (буквально это — Индия, но жители Тибета имеют в этом случае в виду землю, где преобладает буддистское учение). Я познакомился со святым ламой и великим Учением. Мне пришло время вступить на путь спасения. Теперь я прошу приобщить меня к великому Учению.

В течение длинной и болезненной цепочки перерождений, как кормчий на потерявшем управление судне, оказавшемся посередине океана, как птица, пойманная в сети, как путешественник, попавший в опасные места, как осужденный в руках палача, даже в этом случае я сейчас буду освобожден.

Освобождение — нежный ветерок [69], спокойствие, счастье, избавленное от страха».

Это посвящение также включает несколько ангкуров и две степени: общепринятую и необщепринятую.

Общепринятая степень

После долгого предварительного вступления ученик просит благословения духовных предков ламы, который будет инициировать его; он хвалит ламу и ищет убежища в Будде, в его Учении и в религиозном Ордене. Затем он связывает себя следующими клятвами:

«Я никогда не буду оскорблять моих соучеников; я не буду говорить о них ничего злого.

Я не причиню вреда животным.

Я не буду оскорблять людей, достойных уважения.

Я не причиню вреда монахам.

Я не буду отделять себя от мастеров секретных техник.

В этот день я отказываюсь от всех религиозных обрядов.

Я буду предан моим клятвам.

Я буду использовать свои тело, речь и сознание как можно лучше.

Я никогда не оставлю Учение Будды и не забуду о своих обязательствах по отношению к моему духовному мастеру.

Я не предам и не обману никакое живое существо.

С этого времени и до дня, когда я стану Бодхисаттвой (высокоразвитое существо, которое в следующей жизни станет Буддой), я не сделаю ничего неблагоразумного.

Я буду внимателен к указаниям моего духовного наставника.

Я не причиню никакого страдания любому существу.

Я ни о чем не попрошу, идя по пути к блаженству.

Я не буду подчиняться желаниям мира, даже если это будет стоить мне жизни.

С этого дня я не буду доверять кладбищам или хижинам отшельника (как местам, наиболее подходящим для того, чтобы заниматься медитацией и получать духовное просветление).

Я отказываюсь от всех мирских занятий.

Я никогда не брошу эти мои немирские занятия (те, которые ведут к духовному освобождению, к переходу с круга на круг духовного возрождения, вроде медитаций)».

В пустую ладонь инициируемого наливают немного святой воды, и он выпивает ее.

Затем начинается наставление ламы. Кандидату запрещают передавать непосвященным мистические слова и различные другие детали ангкура.

Особая степень

На необщепринятой степени вообще не используется килкхор или любой другой ритуальный объект, ученик просит ангкур в следующих словах: «O лама, предъявитель скипетра Учения, я, сын твоего сердца, желаю получить ангкур великого свершения, созданный без внешней помощи. Объясни мне, о лама, конечный килкхор, который является сущностью нашего сознания. Вступив в него, я никогда не пойду дальше».

Лама : «Благословенный и превосходный сын, просветленное сознание, ты, кто еще не получил ангкур великого свершения, я объясню тебе этот килкхор.

Отвергнув рассуждения, человек освобождается от привязанности к этому миру и прекращает принимать и отвергать низшую истину».

Это одна из фундаментальных доктрин ламаистских мистиков. Низшая, или приблизительная, истина (nad , произносится тха ньет (tha niet) связана с окружающим нас миром, это истина, которую мы расцениваем как реальную и которая действительно реальна в той же самой степени, что и мы сами. Эта истина включает различие между добром и злом, приятным и неприятным и т. д. и принуждает брать одни вещи и отвергать другие. Тот, кто поднялся до понимания Высшей истины тон тампа (ton tampa), видит за пределами этих различий и достигает спокойствия.

Цветы, которые ученик бросит на килкхор, столь же нематериальны, как и сам этот килкхор. Их называют «цветами знания», а килкхор известен как «тот, который не имеет дверей».

Кандидат сбрасывает свою монашескую тогу, символический акт отказа от работ в этом мире, даже лучших, вроде членства в религиозном ордене. Он поднимает руки к сердцу и сжимает их, упирается взглядом в сердце ламы, после чего мастер и ученик остаются в глубокой медитации.

Отшельники заканчивают посвящение этой медитацией. Другие мастера, когда медитация заканчивается, снова дают ученику святую воду и беседуют с ним подробно на различные философские темы вроде тех, которые имеют дело с «я» (или, скорее, с «не я»), «четырех пределов» [70] и многие другие. Эти последовательные беседы составляют множество ангкуров.

Чрезвычайно техническая природа этих трудов не позволяет им появиться где-либо, кроме как в чисто восточном трактате, к которому необходимо делать длиннейшие комментарии.