Тайные виды на гору Фудзи

– А я вчера румыночку одну отодрал. И с таким, ребята, задором!

Если бы он сообщил, что нанял швейцаром Джефа Безоса, мы удивились бы меньше. Моей первой мыслью было, что Юра врет в лечебных целях, пытаясь вызвать в нас зависть – это, конечно, было бы крайне полезно и для него, и для нас. Но по его лицу, по его маслено блестящим глазкам (как у кота, съевшего хозяйскую сметану) делалось ясно – Юра не притворяется. Он действительно выздоравливал.

Этого следовало, конечно, ожидать, потому что его инсайт был самым неглубоким – а значит, короче дорога домой. Но мы с Ринатом сразу почувствовали, что он предпринял специальные усилия, отдельно от общей программы.

Оказалось, так оно и было.

– Вы потому что слушаете невнимательно, – объяснил Юра. – И не умеете главное вычленять. Дамиан что в своем мемасике писал про смертные грехи?

– Что?

– Единственный, за который не посадят – это создание распрей и раздоров внутри буддийской общины. В широком смысле все буддисты – одна община. Но между собой постоянно спорят и переплевываются.

– А о чем там спорить? – наморщился Ринат. – Все же видно. Захочешь – не развидишь.

– Вот они находят как-то. Выясняют, у кого карма страшнее, у кого феномены мимолетнее и так далее. Я дополнительного консультанта нанял, обрисовал ему ситуацию, и он подобрал темы. И я, короче, проспонсировал научную конференцию…

– Дорого? – спросил я.

– Да нет. По деньгам примерно как локальный корпоратив с фуршетом, но без музыки.

Вынув телефон, Юра потыкал в экран.

– Вот список докладов. У меня точное расписание было, когда что читают – я по часам засекал, как самочувствие меняется. Помог вот этот, «Природа Будды в Тераваде и Махаяне…» После него сны с голыми бабами сниться стали. Но это еще так, а вот после чего реальный стояк пошел – это «Проблема подлинности сутр Праджняпарамиты».

– Ты хоть понимаешь, о чем это? – спросил Ринат.

– Не-а, – счастливо засмеялся Юра. – Я же просто оплачиваю. Темы консультант подбирает.

Стоило ли говорить, что на следующий день этот консультант стал получать утроенное жалованье, работая еще и на нас с Ринатом.

Позитивные сдвиги начались не сразу.

Сперва по моему заказу в Москве сделали несколько научных докладов («Злые духи в ламаизме», «Позднеиндусский половой тантризм как источник тибетской эзотерики», «Бон и чужебесие» и так далее). Как и Юра, я даже отдаленно не понимал, что именно спонсирую – но ощущал, какие могучие духовные пласты приводятся в движение моими деньгами.

Увы, ничего из перечисленного не пошло мне на пользу.

Затем я вспомнил, как полезно хулить праведников – и чуть скорректировал поставленную перед консультантом задачу, опять-таки не вникая в детали.

И вот тогда, тогда…

Отлично помню этот вечер.

Я ушел с наших посиделок раньше остальных. Моя голова гудела от смеси вынюханного и выпитого, но я, увы, уже не был ни пьян, ни удолбан. Мой ум успел угомониться после лечебного спора (даже не помню, о чем он был), и я возвращался в свое обычное призрачное качество: делался как бы облаком затихающих отзвуков, галактикой содроганий, потоком неуловимых вибраций, лишенным направления и центра.

Я знал, что пройдет еще несколько относительно спокойных минут, и что-то во мне ужаснется тому, чем я стал – а потом, почти сразу же, что-то другое ужаснется этому ужасу, и меня встретит очередная бессонная вечность. Но все-таки эти несколько минут у меня еще были, и я остановился у порога своей виллы полюбоваться природой.

Как прекрасна индийская ночь! Вся она есть легенда.

Светит древняя магическая луна, колют глаза бриллиантовые россыпи звезд (вот где Али-Баба спрятал свои сокровища), заливаются лаем далекие собаки… Не так ли точно, думал я, все было и в ночь просветления Будды? Так же шелестел ветер в листьях, так же трещали в траве сонмища насекомых, так же чертили небо иглы метеоров…

Впрочем, не все было так же.

В ночь просветления Будды, скорее всего, не орал в кокаиновом садике пьяный в стельку Юра:

– Учитесь у МИ-6, штафирки! Поводком для собаки трудно? Шарфиком, блять, трудно? Или чтоб сердечный приступ… Вот как надо! Ну в крайнем случае купи у дилера на углу фентанила и подсыпь в компот… А если экзотики хочется, так замути ее, блять, нормально! Засунь клиента голым в сумку – а общественности скажи, что он туда дрочить полез, закрылся изнутри и умер от счастья… Ни у кого на планете вопросов не будет… Нет, блять, эти магистры убийств хотят выебываться. Полоний, хуйоний, нервный газ с почтовым индексом… Еще только осколком кремлевской звезды в сердце не пробовали…

И, наверно, не отвечал в ту великую ночь сквозь далекий собачий лай голос Рината, такой же пьяный и громкий:

– Че, опять Би-би-си слушаешь? Помогает?

Вряд ли Будда достиг бы в таких условиях своего знаменитого просветления. Но вот вернуться на земную твердь, под крышу родного дома эти крики давали шанс.

Правда, небольшой, вздохнул я – и открыл дверь.

Внутри убиралась толстая филиппинка. В такое время прислуга уже спала, но вечером я сильно намусорил в гостиной и перед выходом нажал кнопку уборки. Филиппинка уже заканчивала.