Тайные завещания Бен Ладена

Однако другой его вывод заключается в том, что воздушные налеты предназначены в первую очередь не для разрушения вражеской техники, даже если причиненный ими ущерб весьма значителен. Они используются скорее как психологическое оружие, причем с не слыханной доселе эффективностью, чтобы заставить солдат противника сдаться без боя.

Действительно, бомбардировки вызывают невыносимое чувство беспомощности и страха, так что солдаты противника ощущают себя крайне уязвимыми. И вот в этот самый момент на них сбрасываются пропагандистские листовки, призывающие сдаваться в плен или бунтовать против своего начальства [156].

Американский историк Ричард Халлион[157], специалист по авиационной войне, объясняет разрушительное психологическое воздействие воздушных ударов «тем ужасающим фактом, что бомбы, сброшенные с высоты нескольких тысяч футов, воспринимаются солдатами, на которых они нацелены, как непредвиденная опасность, исходящая неизвестно откуда, которая может свалиться на них в любой момент, и они не успеют от нее укрыться. Лишь после самого удара вы осознаёте произошедшее, услышав звук взрыва бомбы, упавшей на землю. Это порождает страх неслыханной силы, ведь каждому солдату кажется, что лично он является объектом наблюдения невидимого врага, который может поразить его в любую секунду» [158].

В войне с талибами эти устрашающие авианалеты быстро принесли свои плоды. Радисты «Северного Альянса», перехватывающие переговоры боевиков Талибана в течение восьми недель бомбардировок, предшествующих взятию Кабула, явственно заметили именно те психологические симптомы паники, которые описал Ричард Халлион.

В радиопереговорах между собой талибы признавались, что свист падающих бомб вызывает у них дикие приступы паники и неконтролируемого страха, заставляющие их бесцельно метаться из стороны в сторону и бежать неизвестно куда. Отсюда – знаменитая фраза предводителя Талибана муллы Омара, который призывал своих приверженцев через две недели после начала войны «прекратить разбегаться во все стороны, как цыплята с только что отрубленными головами» [159].

Как это было в предыдущих случаях, то есть в противостоянии с Ираком Саддама Хусейна и Сербией Слободана Милошевича, война с талибами вновь подтвердила, что воздушные удары, бесспорно, являются эффективным средством для того, чтобы сломать морально-психологическое состояние армии или правительства противника и заставить их сдаться еще до начала наземных боев.

А вот в борьбе с Аль-Каидой все оказалось намного сложнее. Американцы обнаружили, что противостоят «невидимому врагу» и ввязались в «асимметричную войну», где господство в воздухе и мощные ракетно-бомбовые удары уже не являются важнейшими и определяющими элементами.

Американские стратеги в итоге признали очевидность того, что в противостоянии с таким невидимым врагом авианалеты не столь эффективны. То есть воздушные удары не могут быть основным средством борьбы с терроризмом. Ведь антитеррористическая деятельность – э то прежде всего «война разведки». Она требует проводить тайные операции, длительные и опасные, по наблюдению, выслеживанию, проникновению и саботажу.

В отличие от классических военных действий, антитеррористическая борьба действительно представляет собой асимметричную войну. Что подразумевает непрерывное наблюдение за множеством тайных преступных сетей с целью сбора разведданных, необходимых для выявления связей между ячейками, а также для того, чтобы быть в курсе всех тайных намерений террористических организаций. Чтобы затем, в роковой час, внезапно вмешаться и обречь на неудачу все их подрывные проекты.

Таким образом, эта «война разведки» не имеет целью разрушить террористические организации изнутри, как в шпионских романах про Джеймса Бонда. Точно так же не стоит задача атаковать их напрямую, как это делается в ходе наступательных операций против регулярных армий.

К тому же, когда президент Буш, на следующий день после 11 сентября, объявил о начале «всемирной войны» против терроризма, никто, естественно, не подразумевал, что имеется в виду настоящая война в традиционном армейском понимании.

Эксперты антитеррористической борьбы, в том числе внутри американских спецслужб, особенно подчеркивали необходимость наблюдать, выслеживать и разрушать преступные сети Аль-Каиды посредством уничтожения источников финансирования международного джихадизма и пресечения деятельности идеологов и проповедников, которые вербуют новых «воинов джихада» как в арабо-мусульманском мире, так и в некоторых столицах западных стран. При этом необходимо также оказывать давление (включая военное, если понадобится) на те страны, которые дают прибежище террористическим группировкам или служат им тыловыми базами и тренировочными центрами.