Тайные знаки древней Руси

Удревнение истории в первые века существования русского государства. Даже стартовав с киевского монаха Нестора как наиболее древнего летописца, средневековая историография постепенно стала продвигаться ко все более раннему времени. Вот что пишет, например, А.И. Богданов, называя «Повесть временных лет» Нестора ПВЛ, текст «Начального свода» XI века НС, а текст «Сказания о русских князьях» X века – Древнейшим сказанием, ДС: «Смысл переделок и значительного расширения рассказов о ранней истории Руси в XI и XII веках с точки зрения летописеведа совершенно ясен. Первоначально история начиналась Ольгой. Год ее прихода к власти – первый в собственно русской истории, соответствующий мировой хронологии. Она – первый правитель Руси, названный по имени при византийском и германском дворах. В конце X века автор ДС описал жадность и смерть Игоря, чтобы показать, в каких условиях начала действовать Ольга. Только в конце XI века в НС попали князья Аскольд и Дир, Рюрик и Олег. Подвиги Игоря и особенно произведенного в князья Вещего Олега были ярко расписаны ПВЛ в начале XII века. Княгиню оттеснили на второй план, но из истории государства не вычеркнули (это много позже сделали историки). Более того, живописные рассказы о князьях и вставленные в текст ПВЛ договоры с греками были прямым откликом на совершенное Ольгой в Царьграде, явной попыткой уподобить легендарных князей-разбойниковреальной великой правительнице» (БОГ, с. 39). Так что недовольство существовавшей историографией возникает вместе с возникновением русского государства.

История Руси по Иоакиму. Историки Руси, жившие в XX веке за пределами России, пошли дальше и стали изучать летописи епископа Иоакима из других источников. Вот что сообщает нам историк Стефан Ляшевский: «Предыстории Руси как исторической науки не существовало до последнего времени. Не существовало уже по той причине, что первые сведения о славянах, по документальным данным, относились только к V веку, когда о них упомянули византийские историки, да и то относились к появлению славян на Балканах. Что было у нас до Рюрика, оставалось совершенно неизвестным. Были только общие рассуждения о том, что славяне на Русской равнине жили и до Рюрика и что их быт, наверно, не очень отличался от быта времен Рюрика и Олега» (ЛЯШ, с. 3). Таким образом, отсчитывание истории славян от пятого века н. э. – это «византийский след», это подгонка историографии славян под историографические концепции Византии.