Тайный агент Её Величества. Книги 1-5

Анастасия долго смотрела вслед Мещерскому и его солдатам. Погода между тем начинала портиться. Ветер усилился и подул с востока. По водам Сиваша побежала рябь. Они словно бы пришли в движение. Мелкие волны одна за другой покатились на совершенно пологие коричнево-серые берега перешейка. Аржановой даже почудилось, будто вода шаг за шагом захватывает земную твердь…

Собственно говоря, переходов с материка на полуостров существовало всего три.

Первый из них и наиболее удобный был на Перекопском перешейке. Он имел ширину около девяти верст. Чтобы затруднить проникновение в Крым нежелательных пришельцев, крепостной вал на Перекопе возвели киммерийцы еще до нашей эры. Затем его всемерно укрепляли скифы. Татары, придя в Крым лишь в конце XIV столетия, тоже занимались этим оборонительным сооружением. В правление хана Сахиб I Гирея они с помощью турок усилили крепостной вал, вырыли ров перед ним и построили крепость Ор (или Op-Капу) с несколькими бастионами и башнями. Недалеко от крепости находились единственные на всем валу ворота с подъемным мостом, переброшенным через ров.

При набегах на сопредельные государства в XVI–XVII веках татары по большей части пользовались именно Перекопским переходом. Тогда по причерноморским степям они уходили на северо-запад, добираясь до Галиции, Польши и Литвы. Затем, также через Перекоп, возвращались обратно, ведя пленников, табуны лошадей и обозы с награбленным добром. Бывало, за разбойниками пускалась погоня, но Перекопский вал защищал, их. Так, в 1687 и 1689 годах князь Голицын подходил к Перекопу со своим войском, однако взломать оборону крымцев он не сумел.

Все же русские постепенно научились воевать со степняками, наследниками монголо-татарской Золотой Орды. В XVIII веке Перекоп утратил былую неприступность. Российская императорская армия дважды брала его штурмом. В мае 1736 года это сделал фельдмаршал граф Миних, в июне 1771 года – генерал-аншеф князь Долгоруков.

Второй переход, который и выбрала для своей экспедиции Анастасия, пролегал по полуострову Чонгар, расположенному почти на середине Сивашского залива. Особенно удобным он не являлся потому, что при восточных ветрах нагонные воды Гнилого моря частично его заливали. Зато дорога через Чонгар уводила на северо-восток, в Россию, и далее по Серпуховскому тракту – прямо в Москву. Этим переходом летом 1571 года воспользовалось многотысячное конное войско хана Девлет-Гирея, когда он собрался в традиционный свой поход на север за «ясырем», то есть за невольниками.

Узнав о приближении крымской орды, царь Иван Грозный не стал защищать столицу, он просто бежал из нее. Татары ворвались в город, полностью разграбили его и затем сожгли. Всех жителей, оставшихся в живых после штурма, они увели с собой, чтобы продать в рабство туркам. Тех, кто ней мог или не хотел идти, умертвили на месте.

По зыбучим почвам Чонгара и прошел скорбный путь тысяч и тысяч московитов – мужчин, женщин и детей – в горькую мусульманскую неволю. Чонгарская – переправа стала для них последним рубежом. Серые воды Сиваша навсегда отделила их от родины, пока беззащитной перед наглым напором агрессора. Какие горячие мольбы, наверное, звучали здесь, сливаясь с завываниями ветра, какие страшные проклятия сотрясали воздух!

Теперь Анастасия стояла на этой переправе, на самом краю обрыва, над Гнилым морем. Все тот же восточный ветер морщил его поверхность, заставляя воды двигаться к западу. Аржановой казалось, будто из толщи столетий он доносит до нее голоса тех несчастных русских людей, ее далеких предков. Они грозили своим поработителям неотвратимой Божьей карой. Она слушала их и думала о возмездии.

Нет срока давности таким преступлениям, и возмездие обязательно наступит. Оно проявится по-разному. В кровавой резне, что устроит между собой надменная крымская знать. В крахе их средневекового государства, чье процветание зиждилось на разбоях. В поражениях, какие потерпит внезапно их феодальное войско от северного соседа, прежде малосильного, татарами презираемого. В их повальном бегстве с этой земли, некогда ими завоеванной благодаря чудовищной азиатской жестокости.

И тогда они заговорят иначе.

Хитро притворяясь, они напомнят победителям о снисхождении к побежденным. О милосердии, издавна присущем христианским народам. Они попросят справедливости и начнут жаловаться на превратности судьбы. А в заключение объяснят всем и каждому, что ислам – самая мирная религия на Земле…

– Анастасия Петровна, – раздался веселый голос Мещерского у нее за спиной. – Почему так мрачно смотрите вы на крымские берега?

– Вспоминаю одну инструкцию господина Турчанинова.

– О чем это?

– Про мусульман плохих и хороших.

– Да ну их к лешему! – рассмеялся адъютант светлейшего. – Взгляните лучше на мою добычу.

Аржанова обернулась.