Тайный агент Её Величества. Книги 1-5

А теперь до того эти московиты обнаглели, что, ничего уже не страшась, отряжают в путешествие по Крыму молодую красивую женщину, чье место еще лет пять назад было б в его гареме. Но сегодня не до гарема Адиль-бею. Русские батальоны стоят за Перекопом. Солдат в них много, они метко стреляют из ружей и быстро заряжают их. Они уже не раз проходили по крымским дорогам. С визгом и криком налетали на них татарские всадники и падали, сраженные пулями. Те, кто уцелел, уносились в степь и не хотели снова повторять бесполезные атаки.

— Известна сила русской пехоты, — говорил Адиль-бей, и Энвер переводил это. — Но лошади вам зачем?

— Конница будет охранять степи, ныне перешедшие под скипетр великой царицы, — отвечала Анастасия.

— Много ли коней хочет купить Светлейший князь?

— От тысячи и более.

— Это была бы хорошая сделка.

— Да. Однако лошади здешнего табуна нам не подходят.

— Это — дешевые лошади. У нас есть и другие.

— Покажите мне других лошадей, достопочтенный Адиль-бей, — сказала Анастасия. — Я куплю их и доставлю Светлейшему князю для ознакомления.

— Сколько голов вы будете брать?

— Двадцать.

— Упряжных или верховых? — спросил татарский вельможа.

— Десять упряжных, десять верховых…

В конце концов важным являлся сам факт разговора, встречи, общение. Потом более часа они согласовывали цены и отбирали лошадей, какие и вправду не принадлежали к местной породе. За все это время ответа на главный вопрос, сформулированный Турчаниновым: плохой мусульманин Адиль-бей или хороший? — Анастасия не нашла. Ясно было только одно: он очень любит деньги и очень боится русской армии.

Зато при осмотре нового табуна пострадал князь Мещерский. Лошадь, которую он выбрал для себя, встала на дыбы и ударила его копытом по раненому плечу. Рана открылась и начала кровоточить так сильно, что Анастасии пришлось по дороге в Гёзлёве накладывать адъютанту Светлейшего князя повязку из его же разорванной рубашки. Потому стало им не до колодцев в степи. Они помчались прямо на постоялый двор. В душе Анастасия досадовала на молодого офицера за его упрямство и усердие, как она считала, не по разуму. Если бы поручик послушался ее и не поехал к Адиль-бею, то сейчас находился бы в лучшем состоянии.

Глава девятая ТРИ КОЛОДЦА

Гнедые, бурые, рыжие, караковые, довольно рослые и телом крепкие были лошади, купленные во второй поездке в Отар-Мойнак. Их предки происходили из Европы. Скорее всего, татары угнали их из Польши или Венгрии. Путешественники рассматривали их со всей внимательностью утром следующего дня. Анастасия устроила во дворе «Сулу-хана» форменную армейскую выводку, то есть проверку и оценку качеств конского состава, а также распределение его по участникам ее маленькой экспедиции. Себе Анастасия оставила серого арабского жеребца, потому что собиралась ездить по крымской степи не только в экипаже, но и верхом.

Жеребца она назвала Алмаз. Он действительно выделялся среди прочих коней своим внешним видом, отличными породными данными. Чтобы превратить алмаз в бриллиант, требуется огранка. Алмаз из конюшни Адиль-бея тоже нуждался в специальной дрессировке, и Анастасия, желая сделать из него настоящую офицерскую лошадь, приступила к работе немедленно.

Лошади восточных пород могут быть привязчивыми, как собаки, но для того они сразу должны понять, кто их хозяин. Лучшее угощение — от него, строжайшее наказание — от него же. Хозяин, как Бог, един, велик и всемогущ. Он всегда позаботится о своем четвероногом друге.

По приказу Анастасии лошадей увели на конюшню. Она переоделась в старую юбку, повязала на голову косынку по-деревенски, положила в карман три лепешки, круто посыпанные солью, и отправилась к Алмазу. Кучер Кузьма шел за барыней. Он нес щетку и скребок и хотел помочь ей чистить лошадь. Но она отослала слугу восвояси.

Жеребец поначалу не обратил на нее никакого внимания. Он еще не знал, в чьих руках находятся теперь его жизнь и судьба. «Алмаз!» — сказала она и похлопала его по шее, затем протянула лепешку, позволяя ему обнюхать свои руки, одежду, щетку. Она начала чистить его, как это и положено, с левого плеча, груди, шеи. Он повернул к ней голову и шумно вздохнул. «Алмаз!»— повторяла Анастасия, заговорив с ним ласково. Жеребец поставил уши торчком и слушал звуки чужой речи. Но не слова имели значение для него, а интонация.

Пришло время надевать на лошадь оголовье с трензельным удилом. Когда Анастасия подняла ему губы, просовывая железо в рот, жеребец попытался ее укусить. Сильный удар хлыста по крупу был ему ответом. «Алмаз, стоять!» — грубо скомандовала она и подкрепила команду рывком повода вниз, причинив ему боль в углах рта. Удивленно покосился он на нее, переступил с ноги на ногу и покорился.

Держа его под уздцы, Анастасия вывела коня во двор, пристегнула к уздечке корду и принялась гонять рысью и галопом до первого обильного пота. Потом позволила перейти на шаг, похлопала по шее, еще раз угостила лепешкой. Она передала корду Кузьме, и кучер продолжил упражнение, а Анастасия наблюдала за этим, поднявшись на крыльцо.