Тайный архив Корсакова. Оккультный детектив

Вторая половина XIX века (хотя, конечно, тень не мыслила подобными категориями) стала противоречивым временем, когда твердая вера в чудеса прогресса столкнулась со столь же упорным интересом к материям, которые наука объяснить не в силах. Последний из Епифановых вырос болезненным и пугливым молодым человеком. Его приводил в ужас один лишь взгляд на башню. Он несколько раз порывался снести жуткое строение, но что-то всякий раз останавливало молодого человека. Возможно – запретный интерес, который рождали страшные фамильные легенды. Епифанов отчаянно желал узнать наверняка, есть ли правда в этих историях. Желательно – не ценой собственной жизни.

Однажды утром в усадьбу прибыла примечательная компания: отец и два сына-подростка. Один был высок и красив чуть диковатой красотой, выдавая нездешнее происхождение. Другой был немного полноват и нескладен, почти незаметен на фоне старшего брата. Переговорив с гостями, Епифанов приказал слугам привести башню в порядок. Работа оказалась тяжелой и заняла несколько дней, но вскоре старое строение было готово принять новых жильцов. Гости все это время не отходили от слуг, осматривая каждый квадратный дюйм башни, однако ни разу не оставались внутри на ночь, лишь дразня аппетит тени.

И вот наконец час пира настал. Отец и старший сын улеглись на втором ярусе, оставив комнату под крышей младшему. Тень это абсолютно устраивало. Быть может, они даже поднимутся этой ночью проведать спящего мальчика. О да! Это насытило бы тень, позволив протянуть еще несколько десятков лет в ожидании новой добычи.

Итак, существо стекло со стены на пол и неслышно скользнуло к кровати мальчика. Поравнявшись с ней, тень выпрямилась и нависла над спящим подростком. Форма, которую она приняла, могла даже сойти за человека, ведь потусторонняя тварь уже привыкла к соседству с людьми. Она вытянула неестественно длинные руки с гибкими шевелящимися пальцами и приготовилась наброситься на ребенка, накрыть его собой и выпить досуха, но…

Тень не могла сдвинуться с места. Она застыла черной лужицей чернил, прилипнув к полу. Если бы существо могло удивляться – обязательно бы это сделало. Но так как тени был ведом только голод, она попыталась бороться, выбраться из странного рисунка на полу, в который она случайно угодила. Однако узор превратился в узилище, тюрьму, и, несмотря на близость добычи, тень не могла до нее добраться.

Мальчик на кровати открыл глаза. Увидев перед собой застывшую тень, он не испугался, не стал кричать, не забился в самый дальний угол. Вместо этого он дотянулся до лучины у кровати, осветил существо и, скрестив ноги по-турецки, принялся его рассматривать.

– Позволь вопрос? – обратился он к тени. – Ты явно не призрак. Непохоже, чтобы ты вообще когда-то было живым человеком. Откуда же ты здесь взялось в таком случае?

Тень сделала еще одну яростную, но безуспешную попытку дотянуться до подростка. Когда Владимир Корсаков будет рассказывать эту историю много лет спустя, он скажет, что остался спокоен и недвижим. Но чего не отнять у этого замечательного человека, так это стремления покрасоваться. На самом деле Владимир таки дернулся и чуть отпрянул от рванувшейся к нему тени, однако быстро посерьезнел и взял себя в руки.

– Пап, Павел, – звонко позвал он. – Мы его нашли! Что дальше-то делать?

* * *

На следующее утро Епифанов получил ответ на мучивший его вопрос, ради которого он и призвал Николая Васильевича Корсакова и двух его сыновей, Петра и Владимира. Сие славное семейство не гналось за славой и чаще скрывало свое призвание, чем выставляло его напоказ. Но если кто-то сталкивался с бедой, неподвластной законам этого мира, то рано или поздно он слышал шепот: «Иди к Корсаковым, только они могут тебе помочь». И Николай Васильевич помог – развеял фамильное проклятие и заверил последнего из Епифановых, что башня боле ничем ему не грозит. Порекомендовал лишь снести ее от греха подальше. Тщательно разобрав кирпичик по кирпичику. Засим Корсаковы, сопровождаемые благодарностями успокоенного владельца, покинули его поместье.

– Так что же мы все-таки видели этой ночью? – нетерпеливо спросил Владимир.

– Редкость, – ответил Николай Васильевич. – Очень большую редкость. Такую, что даже немного жаль было от нее избавляться.

– Но в чем ее отличие от тех, что мы видели раньше?

– Большинство подобных существ не появляются случайно. Например, они липнут к местам, где граница между нашим миром и тем, что мы тщимся познать, истончилась. Чаще всего – в результате какого-то поистине ужасающего злодейства, оставившего шрам на материи осязаемой реальности, способный ранить даже неодушевленные предметы.

– Но мы ничего такого не обнаружили, – заметил Владимир. – Легенды о строительстве оказались враками!

– Именно. Тогда какова вторая самая распространенная причина появления подобных сущностей?

– Их призывают, – ответил вместо младшего брата Петр Корсаков. – Должен найтись кто-то, кто самостоятельно оставит прореху между мирами и приманит к себе обитателя чуждой нам вселенной.