Тайный архив Корсакова. Оккультный детектив

– Я стал тем, кого презираю, – хрипло прошептал он себе под нос. Забрал бокал, зло захлопнул дверцу и прошаркал к окну. Там по-прежнему крупными хлопьями меланхолично падал снег. Но не он завладел вниманием Сердецкого.

На заснеженном плацу кто-то стоял. Стоял жутко и неподвижно. В фигуре было что-то неестественное. «Снег!» – пронеслось у него в голове. Как бы густо тот ни шел, за фигурой должна была тянуться цепочка следов! Но ее не было! Стоящий на плацу не оставлял отпечатков.

Зрение у хозяина кабинета было не то что в молодости. Пришлось щуриться и болезненно вглядываться в снежную тьму. Фигура оставалась размытой, и, быть может, все дело в воображении, но…

Стоящий на плацу когда-то был одет в офицерские брюки и белую рубаху. Когда-то он был даже похож на человека. Но сейчас это была ужасная ярко-алая масса из мяса и крови. Остатки кожи свисали с него лохмотьями. Волосы слиплись, покрытые алой коркой. Но самым ужасным были глаза. Хозяин кабинета не мог, не должен был видеть глаз этой жуткой фигуры – слишком велико расстояние, слишком темно на улице, слишком подводит собственное зрение. Но глаза окровавленного человека на плацу смотрели прямо на него, старика в мундире, обрамленного теплым желтым светом единственного горящего окна в здании! Страшный гость видел его! И в глазах его было столько боли и ненависти, что старик с жалобным криком отшатнулся от окна, выпустив из рук бокал. Тот упал и разбился – второй за каких-то пять минут.

А затем произошло самое страшное. Окровавленный гость больше не стоял в центре плаца. Он был уже здесь, прямо за окном! Невозможно! Неправильно! Человек не способен в мгновение ока преодолеть такое расстояние! Да что там, человек не способен стоять за окном на высоте третьего этажа!

Хозяин кабинета вскинул револьвер, но выстрелить не успел. Раздался хлесткий свист – и руку пронзила обжигающая боль. Пальцы разжались, оружие с тяжелым стуком упало на пол. Старик распахнутыми от ужаса глазами взирал, как на тыльной стороне ладони проступает алая полоса. А затем свист раздался вновь. И еще раз… И еще…

II

20 декабря 1880 года, утро, кафе «Доминик», Санкт-Петербург

Петербург ночью тоже накрыл снег. Утром город проснулся укрытым девственно-белым одеялом. Снег не делал отличий между богатыми и бедными, одинаково засыпая и Сенатскую площадь, и Вяземскую лавру [27], и горный хрусталь заледеневшей Невы и каналов. Все неудобства можно было простить за одно то, что исчезла вечная грязная слякоть под ногами. Даже дощатые павильоны с очагами, собранные для согреву простого люда, не успели еще распространить вокруг себя мерзостное месиво из тающего бурого снега. Над крышами в безветренном морозном воздухе вился дым из печных труб. Из постоянно открывающихся и закрывающихся дверей кафе «Доминик» на Невском валил густой пар.

После октябрьских событий в доме баронессы Ридигер Корсаков бывал здесь все реже и реже. Скорее по привычке, чем от большого желания. Особенно он избегал левого зала, с окнами на площадь перед кирхой – там они в последний раз виделись с Амалией Штеффель. Владимир оставался лишь в правом, кофейном, зале, да и там не задерживался надолго. К несчастью, он действительно создал негласную традицию – «Корсакова ищи в “Доминике”». Nobless oblige [28]. Вот и сейчас, водрузив на нос очки для чтения, он закрылся от окружающих сегодняшним выпуском «Нового времени», который рассеянно изучал, допивая остывающий кофе.

Номер выдался скучным. В разделе «Объявлений» предлагалось поучаствовать в распродаже движимого имущества купца Сорокина, нанять две квартиры на углу Невского и Караванной или приобрести рояль. В Москве арестовали пару сотен студентов медицинского факультета, устроивших дебош в анатомическом зале, но всех вскоре отпустили. Корсаков фыркнул – университет он окончил не слишком давно и помнил, как его агитировали поучаствовать в разнообразных обществах и протестах. Зачинщики очень обижались, когда Владимир объяснял, что у него есть дела поважнее, чем бойкотировать лекции и горланить на улицах. Под Москвой сгорел вагон-салон поезда, следовавшего в Курском направлении, никто не пострадал. Премьер-министр Румынии удалился в свое имение поправлять здоровье. Театральный критик проехался по новому спектаклю с участием госпожи Делиа. В кафешантане «Пале-де Кристаль» появилась акробатка Алиса, «каучуковая женщина, проделывающая невероятные вещи». Хм, а вот на это можно было бы и посмотреть…