Тайный брак (СИ)

Кьярвел тоже знал это. И все же, прежде чем упасть в мерцающее за спиной марево и утащить в него мора Дэгри, Кьярвел бросил в Эйлерта заклятием «спящий огонь». А Дэгри, который чудом не провалился в беспамятство и все еще держался на ногах с опорой на Кьярвела, подхватил падающего Эйлерта подмышки воздушной петлей, отбросил на десяток шагов в сторону - туда, где лежала на боку опустевшая скорлупа драконьего яйца.

Эйлерт упал на ее край. Затрещали ребра. Скорлупа под тяжестью человеческого тела накренилась, перевернулась и накрыла Эйлерта куполом. 

Кьярвел сделал шаг спиной назад, увлекая за собой Дэгри, и вместе с рассветником исчез в темном мареве. Оно тут же угасло.

Эйлерт этого уже не видел. Он даже не осознал полета и падения, не понял, что огонь на его теле погас, сбитый заклятием и залитый мутной жижей. Боль от ожогов не позволяла ему ясно мыслить, но и блаженное забытье не спешило наступать. Заклятие бездны лишилось поддержки и развеялось вместе со всеми своими щупальцами. Чужая, инородная сила перестала вливаться в Эйлерта.

Он лежал, оглушенный, ослепленный, и ждал смерти, но смерть все не приходила. Вместо нее Эйлерту послышалось далекое пение. Мелодия показалась знакомой, как и голос - чистый, звонкий, как холодная родниковая вода. Этот голос звал и убаюкивал, дарил утешение и надежду. 

…Ты не плачь, моя любимая,

Слезы горькие не лей.

Жди меня, моя сторонушка,

Сына верного полей.

Вырвусь я из плена черного,

И от ворога уйду.

И к порогу дома милого

Я дороженьку найду…

- ...синеглазка!  - на обожженных до крови губах проступила едва заметная улыбка.

15. Анналейса

Завтрак, несмотря на переживания, Анналейса съела с охотой. Рейва Калвина, заметив это, усмехнулась про себя с облегчением: похоже, чуждая магия не сумела причинить серьезного вреда воспитаннице, молодость и дедова наследственность свое взяли! Болеть Лейсе сейчас никак нельзя: путь им предстоит далекий и непростой, да и на обучение владению магией силы понадобятся. 

Сама Лейса, погруженная в мысли обо всем, что узнала, взглядов няни не заметила. 

- Пойду, разберу готовые товары, - встала из-за стола, допив бодрящий травяной отвар. - Надо бы решить, что на продажу, что - на подарки соседям и подругам, а что новому владельцу мастерской отдать. 

- Подарки? - остановила няня вопросом.

- Так если мастерскую продавать и уезжать, надо проститься с людьми! Оставить им что-то в память о себе, - пояснила свои намерения Лейса. 

- Послушай меня, девонька, - рейва Калвина с сожалением покачала головой. - Уезжать нам тайно придется. Так, чтобы никто не знал, куда мы подевались, в какую сторону направились. Все, что не увезем с собой, новым владельцам отойдет. Они уж сами распорядятся… 

- Думаешь, если готовые товары вместе с домом продавать, нам больше золота дадут? - задумчиво нахмурилась Анналейса. Бежать, ни с кем не простившись, ей совсем не хотелось. Она ведь не лихой человек, чтоб в ночи скрываться! - Я подругам всего пару безделиц недорогих занесла бы. 

- Ничего нам не дадут, - няня чуть расправила плечи, лицо строгое сделала: приготовилась выслушивать недовольные возгласы воспитанницы. 

За Лейсой не заржавело.

- Как - не дадут? - она вернулась от порога, встала перед рейвой Калвиной, всплеснула возмущенно руками. - Мы что, просто так все наследие моих родителей бросим?! Я и замуж-то вышла, только чтобы сохранить его!

- Тише, Лейса, тише! Старалась ты не напрасно. - Старуха обвела тоскливым взглядом дом, в котором прожила почитай, что четверть века. Сниматься с обжитого места ей было даже сложнее, чем её молодым воспитанницам. - И мастерская, и все остальное пойдет в уплату за помощь тем, кто нам уехать и скрыться поможет. 

Анналейса тут же притихла. Как ни крути, а няня права: за то, чтобы спастись, мало какая цена чрезмерной будет.

- Что за загадочные люди? Ты уже второй раз о них вспоминаешь! - припомнила недавний разговор.

- Вот когда скажешь, уезжаем или нет, тогда и открою то, о чем спрашиваешь. Пока не надо тебе знать лишнего. - Рейва Калвина поджала губы, глянула на Лейсу так решительно, что девушка поняла: ни слова больше из няни не вытянет.

- Им хоть верить-то можно - людям этим? - переспросила со вздохом смирения.

- Если мне веришь, то и им можешь, - кивнула старуха. - Иди, разбирай свои поделки, но думай не о том, кому что подарить, а том, что с собой забрать, а что нам в пути точно не сгодится. 

Лейса молча кивнула - горло сжалось так, что говорить сил не было. Торопливо вышла из кухни, закрылась в мастерской, наедине со своим отчаянием. Как ни противилась она этой мысли, но в глубине сердца знала: даже если откажется уезжать, все одно родительский дом вместе с мастерской и с лавкой потеряет.