Тайный брак

Я всячески пыталась успокоить себя: все это ерунда, не стоящая серьезных размышлений. У Генриха проявился непонятный каприз, который натолкнулся на мое глупое упрямство. Вот и получилась вся эта неприятная история. Что же касается непонятных слов, якобы произнесенных им, то мало ли что могло почудиться этим мужчинам, когда они стояли перед королем, тем более после утомительного путешествия.

Однако все попытки уговорить и успокоить себя оказались напрасны. Чувство вины корежило мою душу, я не знала, куда деться от тревожных мыслей; они гасили мою радость, мою гордость матери, родившей сына и наследника престола.

Живи этой минутой, твердила я себе. У тебя появился маленький сын. Будущий король Генрих VI. Думай только о нем… Но тогда меня начинала терзать мысль, что это ненадолго. Вскоре моего мальчика заберут от меня, чтобы воспитывать в другом месте и в другом окружении, как положено принцам, особенно если им предстоит взойти на королевский престол. Ему постараются дать все, что только возможно… Все, кроме материнской любви… Значит, не нужно, убеждала я себя, омрачать недолгие дни пребывания с ним пустыми терзаниями. Из-за странных мелочей, не стоивших выеденного яйца.

Одним из моих преданных друзей стал в это время Джонас Бойерс, магистр философии, исполнявший должность моего духовника. Я верила ему, он располагал к себе настолько, что я могла свободно говорить с ним обо всем.

Однажды я решилась:

— У меня тяжкий груз на душе, Джонас. Может, все это чепуха, но он давит и беспокоит, и это выше моих сил.

— Тогда расскажите обо всем, — предложил он.

И я начала так:

— До того, как отправиться во Францию, король озабоченно говорил со мной о нашем будущем ребенке…

Джонас согласно кивнул.

— Знаю. Его это весьма беспокоило. Я слышал от него, как он ждет мальчика. Именно мальчика. Наследника. И я рад, что Бог услышал его молитвы.

— Но перед самым отъездом, — продолжала я, — король сказал мне, чтобы ни в коем случае ребенок не появился на свет в Виндзоре. Однако…

— Однако вы не послушали его, не так ли? — сказал Джонас.

— Я… просто не понимаю, — пролепетала я. — Вовсе не хотела делать наперекор. Но Виндзор так полюбился мне. Здесь мне так хорошо и спокойно. И я отправилась сюда, как только король уехал… И очень скучала без него… думала все время о нем, о ребенке. О будущем ребенке.

— Это естественно, миледи.

— И я… я не уехала из Виндзора, когда пришла пора родить… Намеревалась уехать, клянусь вам, но не смогла… Что-то задерживало меня.

— Но ведь вы сами хотели там быть? Вам нравилось?

— Да… да, конечно. Однако я ни на минуту не забывала о воле Генриха… Говорила себе, что вот-вот уеду… И оставалась на месте.

— Вас что-то удерживало? — спросил он.

Я задумалась.

— Да, — потом согласилась я. — Пожалуй, так.

— Король уже знает об этом?

— Один из первых вопросов, который он задал посланным к нему людям, — это где родился ребенок.

— И что произошло, когда ему сказали?

— Он произнес странные слова… Если верить тому, что мне передали… Сказал, что он, Генрих, рожденный в Монмуте, будет царствовать мало, но сделает много, Генрих же, рожденный в Виндзоре, будет править долго, но потеряет все. Отчего он так сказал?

— Вероятно, произнес какое-нибудь старинное предсказание, — ответил Джонас Бойерс после некоторого раздумья. — Быть может, до отъезда его посетили некие предчувствия, из-за чего он и не хотел, чтобы ребенок родился в Виндзоре.

— Все это загадочно, — сказала я. — И тревожно.

— Но что он имел в виду, когда говорил о своем недолгом правлении? — продолжал размышлять вслух Джонас. — Он король больших дел. Его любит народ. Он вполне здоров и должен царствовать многие годы, а уж потом… в положенное время… другой Генрих наследует его трон.

— Но все же почему… — Меня продолжала занимать и пугать эта мысль. — Почему я осталась в Виндзоре? Словно какая-то сила удерживала меня и помешала уехать, выполнить наказ моего супруга? Если б я только знала о предсказаниях… О, тогда бы ни на минуту не задержалась!

Снова Джонас ненадолго задумался и потом произнес:

— Если предположить, что оно было… это предсказание… тогда мы должны прийти к мысли и согласиться с ней, что сам Господь распорядился, чтобы все произошло именно так, а не иначе. И что вы, миледи, ничего не смогли бы сделать, даже если очень пытались, чтобы изменить то, что предначертано самим Богом.

Но я не могла принять то, о чем говорил мой друг и духовник.

— О, мне все равно необходимо было уехать из Виндзора! — продолжала я в отчаянии. — Как я могла допустить, чтобы мой сын родился там?! Чтобы он назывался Генрих Виндзорский!

В свою очередь Джонас повторил уже сказанное им.

— Чему суждено быть, того не миновать, — пытался он утешить меня. — Конечно, если бы вы заранее знали о предсказании, то поступили бы, вероятно, иначе. И Провидение, видимо, не желало, чтобы вы знали об этом… Так что постарайтесь забыть обо всех неприятностях. Быть может, все не так серьезно. Просто одна из фантазий короля.

— Он вовсе не склонен к фантазиям, — возразила я.

— У всех у нас они временами появляются, — мягко сказал он.