Некоторые магазины были еще открыты, а мне хотелось потратить деньги, лежавшие в сумке. Стуча каблуками, я шла через подземный переход. В конце одного из отделанных плиткой боковых проходов стояли коробки: бездомные. Я никогда не знаю, то ли отводить глаза, то ли нет, то ли обойти стороной, то ли нет. Что заставляет нас ощущать такое неудобство? Что, бездомные обладают какой-то симпатической магией, которая может передаться нам, оставив нас без гроша, если мы осмелимся подойти слишком близко?
Двое молодых мужчин, разговаривают. Я поймала взгляд одного. Явный северный акцент. Я ясно осознавала, как и то, что они слышат стук моих каблуков, так и бремя лежащих в сумке денег. Человек воистину добрый просто бросил бы им эти бумажки, не так ли?
Ой-ой-ой, какие мы высокомерные! А кто только что занимался сексом за деньги?
Они могут быть просто пешими туристами, которых порадовали бы наличные.
Коридор резко повернул вправо сразу за их импровизированным лагерем. Двое молодых людей – кстати, довольно привлекательных на вид – взглянули на меня, когда я подошла ближе.
– Поздняя прогулка? – поинтересовался один.
Я улыбнулась. Могла бы сказать им правду. Но не сказала.
– С вечеринки.
– Круто, – одобрительно заметил бородатый. Они вернулись к своему разговору. Не замедлив шаг, не уклоняясь в сторону, я пошла дальше.
Я не продаюсь. В смысле не продаю душу и уж, во всяком случае, не беру денег за то, чего не стала бы делать бесплатно.
Среда, 7 января
Он:
– Белого вина, я полагаю?
Я:
– Ой, какой ты заботливый!
Он подает мне бокал; мы салютуем друг другу и пробуем вино.
– В этот раз оно суше, чем обычно.
– Я решил, что этот сорт стоит попробовать…
Когда постоянный клиент становится чуть более постоянным, строгие правила становятся чуть менее строгими. Клиенту не полагается быть под воздействием какого-либо вещества во время встречи – да и нам тоже, – хотя небольшая доза алкоголя не возбраняется. Поскольку с этим конкретным мужчиной я встречалась не раз, знаю, что он, должно быть, позволяет себе перед нашей встречей выкурить косячок. Запах-то я чую и удивляюсь, что это никак не отражается на его потенции. Вчера приехала на несколько минут раньше времени – вечер вторника, пробки небольшие – и поймала его «на горячем».
Когда постоянный клиент становится чуть более постоянным, строгие правила становятся чуть менее строгими.
Есть у него еще одна привычка – пользоваться ингалятором во время моих посещений. Да нет, я понимаю, что это в рамках закона (по крайней мере я так думаю), и вообще я не против приема наркотиков как такового. «Живи и дай жить другим», «преступления без жертв» и всякое такое. Я сама очень редко позволяю себе что-нибудь более сильное, чем напиться вдребезги, хотя те, кто знавал меня в универе, вероятно, проголосуют за противоположное.
Прошлой ночью на полу его спальни я сидела на нем верхом. Он с закрытыми глазами потянулся за знакомой бутылочкой из темного стекла и сделал глубокий вдох. А потом предложил ее мне. «
Вот это, я вам скажу, был приход! Кожа на голове, лицо и уши пульсировали, как когда краснеешь, только сильнее. Каждый звук стал очень отчетливым и каким-то жестяным. Подушечки пальцев казались лапами в целый фут шириной.
Слава богу, это длилось минуту или около того!
Я имею в виду – действие ингалятора. Секс длился гораздо дольше.
Четверг, 8 января
При этой работе некоторые вещи трудно воспринимать всерьез.
Первое: общественный транспорт. Возможно, на нормальном рабочем месте опоздание на двадцать минут вполне извинительно, с оправданиями типа: «Северная ветка опять стояла, черт побери, ну вы же понимаете!..» Но когда у недотраханного мужа есть ровно шестьдесят минут между началом обеденного перерыва и его следующей встречей, а он принял «Виагру» и всерьез настроен на приключения, опаздывать никак нельзя. Мы с такси теперь старые друзья, дорогуша!