Тайный дневник Исабель

И тут раздался громкий звук: у Ричарда выскользнул из руки и грохнулся на тарелку нож. Посмотрев на него, я увидел, что он покраснел от еле сдерживаемого гнева. Твоя фраза была воспринята им, как взрыв бомбы. У меня у самого едва не застряла в горле ветчина. «Что происходит со всеми мужчинами, когда рядом оказывается эта женщина? Они что, перестали ценить традиционную женскую красоту и добродетель, будучи ослепленными экзотической новизной?» — подумал я. Мне никогда раньше не пришло бы в голову, что твой интерес к ней выльется в подобное приглашение. Ты вообще-то имел обыкновение заигрывать со всем, что хотя бы напоминало женщину (думаю, это тешило твое самолюбие), а по отношению к самым красивым экземплярам ты проявлял особый интерес (чаще всего мимолетный), однако лишь немногих — действительно уникальных по своей красоте и очарованию — женщин ты приглашал на свои «небольшие экскурсии».

И хотя она этого не знала, ты только что сделал что-то вроде официального заявления: его высочество великий герцог соизволяет объявить, что он уже выбрал даму на рождественские праздники этого года. Дольше этого периода ты возле себя ни одну даму не держал, какой бы красивой и очаровательной она ни была.

— Для меня? — словно бы проснулась та, о ком зашел разговор.

Ты, посмотрев на нее так, как только ты можешь смотреть на женщин, кивнул.

— Вы поедете куда-то в такой холод?

Мне было бы трудно определить в этот момент, являлось ли это завуалированное возражение нашей матушки проявлением ее стремления уберечь невинность своей родственницы или же ее желанием не допустить, чтобы ее сын подхватил насморк.

— Мы тепло оденемся. Кроме того, снег уже не идет… М-м-м… Обожаю эти рогалики.

— А куда мы поедем? — спросила она.

Ты пожал плечами и, доев мой рогалик, ответил:

— Это сюрприз.

Я прикусил губу, чтобы не разразиться саркастическим смехом. Сюрпризом это станет для нее. Все же остальные присутствующие прекрасно знали, что это за экскурсия. Каждый год происходило одно и то же. Я готов был дать голову на отсечение, что «его высочество» запряг лошадей с бубенцами, приготовил самые лучшие сани с хорошим пологом из шкуры и припас горячительные напитки. В этих санях ты намеревался совершить романтическое зимнее путешествие, конечным пунктом которого станет охотничий домик. В этом доме прислуга заблаговременно создаст не менее романтическую обстановку — со свечами, цветами, шампанским и вкуснейшим обедом. Паук, плетущий паутину, при помощи которой он собирается сцапать приглянувшуюся ему муху…

Раздался громкий звук отодвигаемого стула: Ричард неожиданно встал из-за стола прямо посреди завтрака.

— Прошу меня извинить… — пробормотал он заученную с детства фразу, хотя по его лицу было видно, что его абсолютно не интересует, извинят его или нет.

Единственное, к чему он сейчас стремился, — так это избавить себя от этой моральной пытки и забраться в какой-нибудь укромный уголок, чтобы там проклинать то ли свою судьбу, то ли тебя.

Никто не обратил на поступок Ричарда никакого внимания.

В этот момент появилась Надя, чтобы присоединиться к постепенно увеличивающейся компании тех, кто собрался на завтрак. Она величественно двигалась по комнате — словно плывущий по озеру прекрасный лебедь. Глядя на нее, я невольно вспомнил одну из сказок Ганса Христиана Андерсена.

— Bonjour[31], — поздоровалась она на прекрасном французском языке.

Едва я увидел, что в комнату вошла моя невеста, я немедленно встал из-за стола, чтобы вежливо ее поприветствовать и слегка отодвинуть от стола стул, на который она собиралась сесть.

— О каком сюрпризе идет речь? — поинтересовалась она, присоединяясь к нашему разговору и говоря в этот раз на корявом испанском.

— Для тебя это никакой не сюрприз, дорогая, — сказал ей я. — Речь идет об одной из экскурсий Ларса, о которых ты уже слышала, — добавил я, изнывая от зависти.

Мне показалось, что ты хочешь испепелить меня взглядом.

— Если ты уже закончила завтракать, Исабель, то мы можем ехать, — вдруг заторопился ты, наверняка испугавшись того, что твои планы могут сорваться.

— О-о, Ларс, у тебя просто incroyable[32] жизненный тонус, — сказала, улыбнувшись, Надя.

— А ты, дорогая моя, необыкновенная красавица, — отозвался ты, целуя ей руку. — Жаль, что ты растранжиришь свою красоту на моего брата.

Было очевидно, что ты нисколько не уважаешь ни меня, ни то, что мне принадлежит, — будь то рогалик или барышня.

* * *