Тайный фронт против второго фронта

Ключ ко всем достаточно многочисленным загадкам швейцарских переговоров («бернского инцидента», как его именовали в документах руководителей США и Англии) лежит, однако, не только и не столько в тех или иных интригах американских разведчиков. Смысл операции «Санрайз» — в ее политическом контексте, в политической и военной обстановке заключительного периода второй мировой войны. Того периода, символом которого является Крымская конференция «большой тройки», состоявшаяся 4–11 февраля 1945 года в Большом Ливадийском дворце. С полным правом ее именуют кульминационным пунктом сотрудничества трех ведущих держав антигитлеровской коалиции. Недаром слово «Ялта» до сих пор приводит в бешенство врагов идеи мирного сосуществования и конструктивного сотрудничества двух социальных систем.

Начало 1945 года застало нацистский рейх в предсмертных судорогах. Но и в этой ситуации победа не приходила сама собой. Как никогда раньше, необходимы были единство и решимость в нанесении окончательных ударов — ведь ничего иного так страстно не желал Гитлер, как столкновения союзников (как живописно поведал нам об этом Вольф). Однако объективное развитие событий — от Тегерана до Ялты — шло в ином направлении. Несмотря на все трудности, несмотря на наличие серьезных разногласий, Ялта принесла важнейшие результаты:

— три державы добились единства в вопросах военной стратегии на финальном этапе войны, скоординировали свои действия;

— три державы решили в духе единодушия сложный комплекс вопросов, связанных с Германией после ее поражения, наметили основы согласованной политики во имя предотвращения новых войн;

— три державы проявили единство и согласие в вопросе о создании ООН.

Иными словами, в ялтинских решениях содержался как бы «экстракт» будущей политики мирного сосуществования и мира, которой искренне желали народы, измученные годами войны, — той политики, которая вела к Потсдаму, а позднее — к хельсинкскому Заключительному акту. Восемь дней Ялты в этом смысле стоили куда больше, чем долгие месяцы закулисных интриг и комбинаций. Президент Рузвельт говорил в конгрессе, что ялтинские решения положили конец «сферам интересов, балансам сил и всем прочим ухищрениям, к которым прибегали столетиями и которые всегда терпели крах». Будто прямо сказано в адрес антисоветских комбинаторов!

Вот против этого поистине исторического значения Ялты были направлены усилия инициаторов «Санрайза». Они всеми силами старались омрачить горизонты боевого и делового сотрудничества с Советским Союзом, которые открылись на конференции. И если серия закулисных переговоров началась еще в конце 1944 года, то сразу после Ялты они с явно провокационной целью были подняты на уровень государственной политики.

…Это было 24 февраля 1945 года, вскоре после окончания Ялтинской конференции трех великих держав. В этот день генерал-майор Уильям Донован внезапно покинул Вашингтон. Его биографы до сих пор гадают: что заставило руководителя американской стратегической разведки столь срочно покинуть столицу? Ведь он только-только вернулся с западного фронта, а сейчас не мешкая уезжал, сказав своей супруге, что летит на Гавайи…

Нет, Донован полетел не на Гавайские острова, а в Западную Европу. Сюда привлекла его серия срочных донесений, пришедших в Вашингтон. В одном из них главнокомандующий англо-американскими экспедиционными войсками генерал Дуайт Эйзенхауэр сообщал, что он «получил через каналы УСС сообщение о возможном контакте с неким высшим германским офицером, предложившим ускорить победу союзников на Западе, чтобы внезапно закончить войну». Генерал оговаривался, что не считает себя вправе вести переговоры на «политическом уровне» и не собирается сохранять «канал для подобной связи». Но Донован был другого мнения.

Мы знаем, что еще раньше УСС располагало предложением Вайцзеккера и Кесселя с помощью Гудериана и Рундштедта открыть западный фронт перед войсками Эйзенхауэра. Тогда, перед Ялтой, Донован дал своим агентам указание временно — до окончания конференции трех великих держав — воздержаться от всяких контактов с Кесселем. Зато англичане не были столь щепетильны: они начали выяснять у Кесселя возможности сговора и даже завербовали его в качестве сотрудника английской разведки. Донован возмутился и приказал внимательно следить за… своими английскими коллегами, которые, по свидетельству одного историка, «вели переговоры без ведома представителей США и СССР» (!). Что же предлагал Кессель англичанам? Бюро УСС доносило в Вашингтон из Рима: «…его главный интерес состоит в том, чтобы сделать все возможное для Германии, пока не произошел полный крах Германии и Западной Европы».