Тайный фронт Великой Отечественной

Вопрос о нанесении упреждающего удара по развернутой группировке немецких войск в районе польской границы обсуждался в ЦК ВКП (б) в мае 1941 года. Получив в результате такого удара некоторые преимущества, советская сторона оказалась бы в роли агрессора перед лицом мирового сообщества. Да и преимущества упреждающего удара были бы быстро утрачены, а «слава» инициатора войны осталась бы, как и одиночество в условиях угрозы в длительной схватке с фашистами один на один.

В этой ситуации с майским упреждающим ударом помогли разобраться сообщения нашей разведки, а они были строго документированы.

И. В. Сталину была известна тенденция английской политики на сближение с Германией и стремление столкнуть ее с СССР. Опасность английской провокации была реальной и имела подтверждение в материалах разведки (при нападении России на Германию первой Англия вступает в союз с Третьим рейхом).

Складывалась ситуация: советская сторона опасалась германской провокации и английской дезинформации, нацеленной на военную конфронтацию между Германией и СССР.

Такова была ситуация на начало мая 1941 года.

Немецкая дезинформация, оказавшаяся в Англии, где ее получили МИД и британская разведка, поступила в наш Центр. Так, наша разведка сообщала из Лондона о том, что германский посол в Москве получил от Гитлера документы для Кремля с предложением и скрытыми угрозами на случай, если СССР откажется принять их. Перед советским руководством якобы немецкая сторона должна была поставить ультиматум, невыполнение которого вело бы к военным действиям.

Перед руководством страны, Наркоматом обороны и госбезопасностью стояла проблема: каким сообщениям верить? какой названной дате нападения? как быть с возможностью ультиматума? будет ли внезапный удар? как быть с немедленной подготовкой к отражению удара?

Факты говорят, что в течение 1941 года советская сторона готовилась к войне серьезнейшим образом. Это означает, что сообщения разведок (политической и военной) возымели действие.

Так, в апреле – мае в западных районах страны было развернуто семь дивизий, штабы военных округов были выведены на полевые позиции с командными пунктами фронтового значения.

21 июня в 15.00 в войска была направлена Директива НКО и ГШ РККА о подготовке к отражению нападения Германии, которое предполагалось 22–23 июня.

Но в этой директиве были пункты: «нападение возможно с провокации», «на провокации не поддаваться», «без особых указаний активных действий не проводить»…?!

Почему так?!

Вот как объясняет обстановку в советских высших кругах в самый канун вторжения немецких войск на территорию нашей Родины маршал Георгий Константинович Жуков (Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. М.: АПН, 1974):

«Сопоставляя и анализируя все разговоры, которые велись И. В. Сталиным в моем присутствии в кругу близких ему людей, я пришел к твердому убеждению: все его помыслы и действия были пронизаны одним желанием – избежать войны или оттянуть сроки ее начала и уверенностью в том, что ему это удастся.

И. В. Сталин хорошо понимал, какие тяжелые бедствия может причинить народам Советского Союза война с таким сильным и опытным врагом, как фашистская Германия, и потому стремился, как и вся наша партия и правительство, выиграть время…»

О том, что наша разведка готовилась к началу военных действий со стороны Германии, причем в форме провокации, говорит следующий факт: за четыре дня до рокового 22 июня в недрах НКГБ была создана особая группа по разведывательно-диверсионной работе, которая, будучи хорошо оснащенной и специально подготовленной, должна была предотвращать опасные провокации вероломного противника в районе государственной границы.

Именно эта группа после начала войны была преобразована в ОМСБОН – Отдельную мотострелковую бригаду особого назначения.

* * *

Таков был фон, на который накладывались в последние недели, дни и часы сообщения внешней разведки о завершении всех приготовлений Германии к удару в рамках внезапного нападения.

В период с 12 по 17 июня спецсообщения разведки в ЦК ВКП(б) не содержали упоминания об ультиматуме, а подчеркивали: будут ли предъявлены какие-либо требования, неизвестно, потому следует считаться с возможностью неожиданного удара. А далее, ближе к роковой дате, – удар можно ожидать в любое время.