Тайный импульс

Одним из таких пациентов был Филип Куверт. Возле стекла, отгораживающего коридор от реанимации, напротив кровати Куверта стояли его жена и дочь, которые о чем-то тихо беседовали с доктором. На глазах Тины Куверт все еще была заметна размазанная от слез туш. Женщина едва заметно кивала, когда врач, вероятно, рассказывал ей о состоянии мужа. Она то и дело бросала осторожные взгляды на его кровать, словно боясь его потревожить.

– На восстановление потребуется какое-то время, но, в общем и целом, прогноз вполне благоприятный, – донесся до Руны спокойный голос врача, когда она подошла чуть ближе. – В настоящий момент наша основная задача – стабилизировать состояние господина Куверта, после чего можно будет приступить к реабилитации.

Руна остановилась в паре метров от врача и Тины Куверт с дочерью, не желая их тревожить. Она отвернулась к стеклу, наблюдая за тем, как медсестра реанимации меняет капельницу Филипу Куверту.

Руна едва ли отдавала себе отчет, зачем сюда приехала. Она действовала согласно внутреннему порыву, который неумолимо тянул ее в больницу, куда госпитализировали Филипа Куверта. Должно быть, ей просто хотелось убедиться в том, что ее поступок – хладнокровное убийство Тарьи Нурми – действительно того стоил. И сейчас, когда она увидела мимолетный проблеск надежды во взгляде жены Куверта и заплаканное, но все равно счастливое лицо их дочери (потому что ее отец был жив!), Руна с облегчением поняла, что действовала правильно: в то мгновение, когда она приняла решение выстрелить Тарье в голову, другого выбора у нее попросту не было.

Руна глубоко вздохнула и расслабила ладони: она только сейчас заметила, что все это время ее руки были сжаты в кулаки.

Врач продолжал о чем-то тихо говорить Тине Куверт и ее дочери. Жестом он пригласил их проследовать к двери в конце коридора: должно быть, там находилась ординаторская, в которой доктор собирался продолжить беседу. Бросив последний взгляд на Филипа Куверта, его жена и дочь удалились по коридору вслед за врачом.

Когда они скрылись за дверью, Руна встала у стекла напротив кровати Куверта. Медсестра закончила смену капельницы и теперь поправляла подушку, на которой лежала обмотанная бинтами голова Куверта. К его рту тянулась прозрачная трубку, через которую, очевидно, поступала жидкая пища, а у носа располагались канюли, подававшие кислород. Глаза, пострадавшие больше всего, бережно укрывали смоченные каким-то раствором марлевые повязки. Руна непроизвольно содрогнулась, вспомнив о том, как лицо Куверта покраснело и покрылось волдырями под действием испепеляющего взгляда Тарьи.

– Если бы не вы, Филип Куверт был бы мертв, – раздался за спиной чей-то голос.

Руна резко обернулась. Перед ней стоял высокий молодой человек в элегантном и явно дорогом костюме. У него было красивое лицо с благородными чертами, казавшееся выточенным из мрамора, и темные обсидиановые глаза, контрастировавшие с белизной кожи и светлыми, аккуратно подстриженными волосами.

Внешность молодого человека, которому едва ли исполнилось тридцать лет, выглядела сдержанной и утонченной, но в то же время странным образом была яркой и запоминающейся, поэтому Руне потребовалась пара секунд, чтобы узнать нем Виктора Дерлига, и еще столько же времени – на то, чтобы справиться с удивлением.

Изумление, охватившее Руну, легко объяснялось: Виктор Дерлиг был не из тех людей, кого можно запросто встретить на улице, в магазине или в реанимации больницы Святого Креста. Если верить светской хронике, молодой и амбициозный миллиардер, владелец корпорации «Асгард», славился тем, что проводил большую часть времени в элитных резиденциях или на роскошных яхтах, не забывая при этом активно заниматься благотворительностью и инвестированием различных инновационных проектов. Собственно, во многом благодаря деятельности, направленной на развитие жизни простых людей, Виктор Дерлиг заслужил репутацию не только баловня судьбы, но и филантропа, эдакого любимчика продвинутой публики. Дерлиг частенько мелькал на передовицах газет и посещал серьезные общественно-политические телешоу, в которых рассказывал о своей благотворительной деятельности и рассуждал о справедливом устройстве мира после пандемии.

Руна помнила из материалов дела, что Филип Куверт работал личным советником Виктора Дерлига, поэтому присутствие молодого миллиардера в больнице легко объяснялось.

Словно подтверждая ее слова, Дерлиг пояснил с легкой улыбкой на бледных губах:

– Я пришел сюда, чтобы проведать Филипа. И я очень рад, что он остался жив несмотря ни на что. Как я уже сказал, своей жизнью он обязан вашей отваге, агент Ларк.

– Я действовала согласно тому, что требовала на тот момент ситуация, а она была крайне напряженной и непростой, – сухо проговорила Руна, стараясь выдержать внимательный взгляд миллиардера: на мгновение ей показалось, что в глубине его черных глаз мелькнул огонек искреннего интереса. – Признаться, я немного удивлена, что вы знаете обо мне.