Тайный коридор

Но симеизские градостроители не забыли, очевидно, и про древних греков, которые тоже обитали здесь, потому что улица, уходящая влево от «Ксении», необычно прямая для Крыма, была уставлена белыми изваяниями античных персонажей, как где-нибудь в Царском Селе. Правда, чтобы попасть на греческую аллею, следовало пройти мимо здоровенной Доски почета – а на ней висели фотографии людей все больше серьезных, положительных, не то что голые эпикурейцы и атлеты, красовавшиеся на постаментах. Между статуями располагались отключенные на зиму фонтаны и цветники с замотанными тряпками розовыми кустами. Называлась улица столь же незатейливо, как и та, по коей Алексей и Наташа шли раньше, – им. Ленина. Имелся и памятник Владимиру Ильичу, но стоял он наособицу от голых героев и богов, в скверике. Вдоль улицы росли величественные кипарисы, саженцы которых были подарены Симеизу итальянскими коммунистами в год смерти Ленина.

Над улицей Ленина опускалась к морю гора Кошка. Кошка эта, как всякая прибрежная крымская гора, похожая на животное, пила соленую морскую воду. Но если, скажем, у горы Медведь нельзя было различить глаза, нос, уши и хвост, то у симеизской Кошки все это имелось.

Алексей и Наташа свернули на аллею, ведущую к морю. Она пересекала парк с высоченными, в два обхвата соснами. В конце аллеи, на стрелке набережной, были круглая каменная беседка с колоннами и просторная смотровая площадка. Отсюда вниз, к пляжу, спускалась длинная лестница в три пролета. К этому времени шторм несколько утих, и море плескалось в бухте у треугольной скалы Дива, как вода в тазу. Песочный пляж был ядовито-зеленым от выброшенных штормом водорослей, испускавших резкий животный запах – вроде мужского пота. Алексей и Наташа остановились на площадке солярия, нависшей над пляжем. Вокруг них не было ни души. Бескрайний водный простор, раскачивающийся перед ними, создавал ощущение, что они стоят, держась за поручни, на ходовом мостике огромного каменного корабля, уходящего в море. Да и сам Симеиз, облепивший своими домиками заостренный мыс, напоминал старинный корабль, форштевнем которого была Дива, а парусом – гора Лебединое крыло. Есть ни с чем не сравнимое ощущение, которое дарит человеку вид моря, но каменные громады, обрушенные в воду с небес, рождают еще более высокое чувство: как будто мы присутствуем при втором дне творения, когда Господь отделил воду от тверди и твердь от воды.

– Как правильно мы сделали, что вырвались из Ялты! – сказала Наташа.

– Тем более что нам вряд ли позволят сделать это следующий раз. Готов спорить, что именно сейчас, когда мы совершенно одни и так свободны, во все автобусы и морские катера Ялты входят неприметно одетые люди и предъявляют билетерам наши описания. А может быть, и фотографии. Но когда стоишь здесь, у моря, среди гор, в это невозможно поверить. Какой КГБ? Какая слежка? Зачем – когда вокруг так здорово? А с другой стороны, если бы мы приехали сюда просто так, скучающими туристами, то не воспринимали бы все с такой остротой.

– Что же с нами будет, когда мы вернемся?

Алексей пожал плечами. Он еще об этом не задумывался.

– Ничего хорошего, наверное. Снова слежка. Могут и посадить – меня, конечно. Вас с мамой они не осмелятся тронуть. Но, скорее всего, и со мной они подождут. Ведь им же очень интересно: зачем мы с вами встречаемся, о чем говорим… А знаете что? – Он повернулся к Наташе и взял ее за рукав. – Давайте это используем: будем и дальше встречаться и ездить вот так повсюду, а они пускай за нами таскаются! Неприятно, конечно, когда в затылок тебе дышат эти парни, но ведь от них и так никуда не денешься. Правда, есть опасность, что гэбэшники из наших встреч сочинят заговор и будут бегать за нами не по одному, а толпами. Но мы можем изобразить влюбленных, и они заскучают. Вы не против?

– Только для того, чтобы они заскучали? – с улыбкой подняла на него глаза Наташа.

– Конечно, нет! – расцвел Звонарев. – Как вы можете сомневаться? Это только предлог!

– Звучит заманчиво, – вздохнула девушка. – Но мне нельзя забывать и о маме. Ей-то не с кем встречаться и ездить по побережью.

– Да, конечно, – сказал Алексей, – вы правы. Это я так говорю – для поднятия духа. Но и не без тайной надежды на нечто подобное. Однако, Наташа, как ни хорошо здесь, а надо возвращаться. Если наши преследователи засекут нас в Симеизе, то кому-нибудь из них может прийти в голову проверить местный почтовый ящик.

Он подал ей руку, чтобы помочь преодолеть высокую ступеньку от солярия к лестнице. Когда девушка оказалась наверху, Алексей не отпустил ее ладошку. Наташа бегло глянула на него, но не сделала попытки освободиться.

Так – рука об руку – они пошли вверх по длинной лестнице.

* * *

Звонарев проводил Наташу до ее санатория, который находился на улице Свердлова, за знаменитой колокольней храма Иоанна Златоуста работы Торичелли, напоминавшей космическую ракету в стартовых фермах. Никакой слежки за собой обратной дорогой они не замечали – впрочем, особенно и не смотрели, так как устали.