Тайный коридор

– Ну, вот видите – они вас, военную прокуратуру, водили за нос, а вы мне говорили: не малодушничайте… Ясно вам, в какой переплет я попал?

– Теперь уже не только вы, – весело сказал Черепанов. – Ну, идемте, чего вы стоите? У нас есть вопросы и к Наталье Трубачевой. – Он взял Звонарева под локоть и увлек к выходу из подземного перехода. Вострюков и Гонцов последовали за ними.

– Почему же они морочили вам голову? – допытывался на ходу Алексей.

– Объяснили соображениями секретности. На довольно высоком уровне, между прочим. Но без каких-либо бумаг. Ну-с, тогда я обратился в ГРУ. Оттуда нажали на кого следует, и в КГБ начали собственное внутреннее расследование. Вот Павел Васильевич, в частности, им занимается. Помните, я говорил вам, что в КГБ работают не одни Немировские?

– Так что же с моей подпиской? Я свободен от нее? Или?..

– Забудьте о ней. Вы под защитой закона.

Звонарев остановился.

– Какого закона? Мы что, живем по законам? Вы получили документ, освобождающий меня от подписки, или снова предлагаете мне ложиться на амбразуру? Если я под защитой закона, так извольте бумажку! Окончательную, фактическую, настоящую, броню, как говорил один литературный персонаж.

Сергей Петрович поморщился.

– Пока идет борьба и царит неопределенность, наверху никто никаких бумажек подписывать не будет. Вы даже себе не можете представить, до каких высоких сфер дошло это дело. И единого мнения о нем там нет. Теперь уже не один вы рискуете. Мы, – он кивком головы указал на Вострюкова и Гонцова, – рискуем не меньше. А у нас семьи, дети.

– Но ведь это ваша работа! Почему вы ее перекладываете на мои утлые плечи? Что это у вас за манера такая? Когда мы, простые люди, вам не нужны, вы нас на пушечный выстрел к себе не подпускаете, а вот когда у вас что-то не получается, вы нам говорите: «Вперед! Кроме вас, больше некому!»

Круглое лицо Черепанова посуровело.

– Если бы я не знал, что вы писатель, – тихо сказал он, – то я бы подумал, что вы обыкновенный обыватель-перестраховщик, каких я видел на своем служебном веку сотни. Послушайте, вы же гражданин, а не маленький герой Грина или Сименона! А что, если Трубачев говорил правду? Вам это безразлично? Получается, что если в нашей стране что-то происходит неправильно, то это как бы чужая страна? Мол, моя хата с краю, а вы работайте, товарищи из органов, вам за это деньги «плотют»! Хорошо, мы работаем, прилетели к вам сюда из Москвы на военном борту, с пистолетами под мышками, но без свидетелей мы совершенно беспомощны! И в любом сложном деле, между прочим, так! Если угодно, я сам напишу вам эту бумажку. Ребята тоже подпишут. Устроит это вас?

Алексей отвел глаза. Ему и впрямь стало стыдно. Он, действительно, никогда прежде не задумывался, гражданин ли он. Однако и негражданином он себя не считал, Черепанов попал в точку. «Далась тебе эта бумажка! – сказал себе Звонарев. – Разве легче тебе стало жить оттого, что ты дал подписку гэбэшникам? Все равно они тебе не верят». Придали Алексею уверенности и пистолеты под мышками – почему-то даже больше, чем обещание Черепанова лично написать бумажку. Винтовка рождает власть, как говорил товарищ Мао.

– Ну что ж, коли так, пошли, – кивнул он. – А как вы меня так быстро нашли?

– Вы нас недооцениваете, – улыбнулся Сергей Петрович.

Убедившись, что за ними нет слежки, Алексей по дороге рассказал Черепанову и его спутникам, избегая лишних подробностей, что с ним происходило с момента отъезда из Москвы. История с «Лениным» вызвала у них улыбку, а когда Звонарев дошел до расправы с Кубанским, они разом остановились и выпучили на него глаза, а потом громко захохотали, не обращая внимания на прохожих (в том числе и коллега Кубанского Гонцов). Со стороны могло показаться, что Алексей рассказал этим людям анекдот, и теперь они прямо на тротуаре покатываются со смеху. Между тем Звонарев меньше всего желал их развеселить.

– По… по яйцам?! – не унимался майор Вострюков. – Ха-ха-ха! Поучил голубчика, а в разработку не взял? И на борлюз оставил? Ха-ха-ха!

Всеми силами стараясь придать своему розовому лицу серьезность, Черепанов заявил:

– Больше так никогда не делайте.

Алексей пожал плечами.

– Думаю, такой возможности мне больше не представится.

Двинулись дальше.

– Этот Васильев Леонид Андреевич, которому отправлено письмо до востребования, известен вам? – тихо спросил Сергей Петрович у Вострюкова.

– Васильевых в Управлении немало, но с таким именем-отчеством что-то не припомню. Но это ничего не значит, как сами понимаете. Ведь в нашей работе настоящими фамилиями почти не пользуются. А нельзя перехватить письмо здесь?

– Едва ли… Они опустили его в отделении связи. Значит, вчера вечером письмо вынули, а сегодня утром отправили. Теперь надо перехватывать его на главпочтамте в Симферополе. А это трудно без лишнего шума. Да и нужно ли? Ведь этот таинственный Васильев не менее важен для дела, чем письмо. Хотелось бы получить и письмо, и Васильева.

– Будем выяснять насчет него.