Читаем Тайный мир / Qupïya älem полностью

Посмотрю последний раз в твои глаза,

А за ними ледяная пустота.

Вся любовь остыла в сердце,

Мне рядом с тобой уже нет места.

Зима меж нами наступила,

А меж сердец большая льдина.

Любовь бесследно испарилась,

Я надеюсь, что мне все это просто приснилось.

Глаза открыв и все поняв,

Я вновь обниму твоё фото, задыхаясь в слезах.

Падал снег на холодную землю

Падал снег на холодную землю.

Под вуалью закрыла глаза.

Грациозно в прозрачном стакане, разливались капли вина.

В одиноком и смертном мучении,

Я испью эту чашу до дна.

Потому-что в нелепом везении утопает моя душа.

Сегодня как и прежде,

Я остаюсь одна.

За великой молитвенной святостью,

Твоя душа утопилась в грехах.

И за каждым грехом скрывается,

Блуд, разврат, обман и кутерьма.

И не смей говорить о Боге,

Пока душа утопает в грехах.

Ты был для меня целым раем,

Но любовь мою в ад превратил.

И нет тебе больше прощения,

Ты меня своей ложью убил.

Ты манила меня за собою

Ты манила меня за собою,

Своими темными очами освещёнными луною.

Ты касалась меня, обнимала,

А я клялся, говорил что не забуду тебя.

От нашей страстной любви, я погибал.

В те моменты, чётко я понимал,

Что нашел ту, о которой мечтал.

Нежный голос, утонченные черты лица,

Ясный ум и прекрасная душа.

Вся наша жизнь была словно сказочный бал.

Но увы, в битве с невежеством я проиграл.

Я потерял тебя, потом всюду искал.

Твой голос и объятия постепенно забывал.

Когда ты умерла, вокруг меня весь мир погибал.

А ночами тёмными, во снах тебя искал.

Я часто думал о тебе и фото твое обнимал.

Три дня молчания

Ты говорила мне всегда, что:

"Три дня молчания, ведут любовь к яме расставания."

Сегодня мы молчим уже четыре дня.

Вставай милая, я жить не могу без тебя.

Холодный дождь омывает дороги.

Вода смешалась с землёй.

Я готов обнимать могилу,

Под которой нашла ты покой.

В этот момент мне кажется, что я становлюсь живой.

Будто я вновь нахожусь рядом с тобой.

Твои нежные руки касались меня,

А звонкий голос будил по утрам.

Твои волосы волнистыми прядками,

Спадали по хрупким плечам.

Ты была моим маленьким ангелом.

Моей светлой и чистой душой.

Я вновь обниму ту могилу,

Под которой нашла ты покой.

Я внезапно тебя разлюбила…

Я внезапно тебя разлюбила.

Твои глаза и трепетный голос.

Твои объятия и тихий шёпот.

Ведь я случайно напоролась

На острые шипы,

Твоей иллюзии любви.

Обман, проблемы и тревога.

Ведёт нас в ад, любви дорога.

И вот вся правда прояснилась,

Вся эта боль, мне уж не снилась.

Твоей душою дорожила.

Но я тебя внезапно разлюбила.

Себе иногда я говорю,

Зачем я вру, ведь я все ещё по прежнему тебя люблю.

Люблю твои глаза, твои тихий шёпот.

Твои крепкие объятья по ночам.

Люблю тебя всем сердцем и душой,

Ты был всегда рядом со мной.

Как жаль, что рядом с тобой,

Я не нашла тот душевный покой.

Я внезапно тебя разлюбила.

Забыла все что между нами было.

Теряясь в душевной тоске,

Я задаюсь банальным вопросом.

Была ли любовь меж нами?

Иль все это время мы обманом друг друга терзали?

Человек с раненой душой

И ночью темной

Под закрытой луной.

Ходит по окрестностям,

Человек с раненой душой.

Нет, он не болен и не одинок.

Он просто закрылся от всех дорог.

Идя по улице пустой.

Замкнутый круг сжимается.

И ночью темной

Под закрытой луной,

Ангел становился просто сатаной.

Тяжёлый взгляд, холодные ладони.

Замёрзшая река и холодный лёд.

Когда растает глыба снега,

За ней весна придет.

Затянутся раны и боль исчезнет из глаз.

Потому-что любовь и забота,

Заставляют нас жить здесь и сейчас.

Откроются дороги, пройдут обиды и тревоги.

И идя по улице темной и пустой.

Человек немного остановится и закрыв глаза.

Вспомнит ту любовь из прошлого, Что его спасла.

И побредет по улицам, вновь ее искать.

Потому-что в этом мире нельзя любовь терять.

И когда он сможет её вновь обнять.

Скажет тихим голосом,

Я не мог без тебя дышать.

Тайна

Я тайну храню внутри себя, что связала нас в прошлом с тобой.

Тот далекий и темный пожар, утащил меня вслед за собой.

Я проснулась от жутких мучений.

Везде глазами искала тебя.

В голове мелькнула мысль: "Любимый, ты где? Забери поскорей меня".

Прикосаясь к холодным стёклам, выжидала тебя у окна.

Ты был словно оазис в пустыне, а я жить не могла без тебя.

Я была твоим райским садом, но ты превратил всё в ад.

Ты предал меня безбожно, утешаясь в чужих руках.

Растоптал мою хрупкую душу и любовь обратил во мрак.

Я тебя вовек не забуду, утащу за собою в пожар.

Я выверну всю твою душу наружу и заставлю уповаться слезам.

Моя любовь превратилась в пепел и разнеслась по семи ветрам.

Первая встреча

Я влюбился в тебя так случайно и так не покаянно.

Я забыл все смиренные лавры тоски.

Ты безмолвно листала страницы.

Читая книгу сев у крыльца.

В твоих очах застывали зорницы.

У твоих ног засыхала роса.

Ты была словно дуновеньем мая.

Твоё присутствие ласкало меня на ветру.

Я стоял в далеке сметений.

Наблюдая за движением рук.

Твои волосы, нежно спадали, по изгибам холодных плеч.

Мою душу терзали мученья, чем же я смогу твое внимание привлечь?

Я увидел тебя и прозрел, словно слеп был до этого дня.

Затаилось в душе желание, захотелось любви и тепла.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В четвертом томе собраны тексты, в той или иной степени ориентированные на традиции и канон: тематический (как в цикле «Командировка» или поэмах), жанровый (как в романе «Дядя Володя» или книгах «Элегии» или «Сонеты на рубашках») и стилевой (в книгах «Розовый автокран» или «Слоеный пирог»). Вошедшие в этот том книги и циклы разных лет предполагают чтение, отталкивающееся от правил, особенно ярко переосмысление традиции видно в детских стихах и переводах. Обращение к классике (не важно, русской, европейской или восточной, как в «Стихах для перстня») и игра с ней позволяют подчеркнуть новизну поэтического слова, показать мир на сломе традиционной эстетики.

Генрих Вениаминович Сапгир , С. Ю. Артёмова

Поэзия / Русская классическая проза