Тайный наблюдатель

– Думай.

– Я в больнице, так? Я видел маму, она говорила про двоюродную сестру, про то, что она выходит замуж. Но Катюха еще мелкая… Впрочем, если прошло два года, сейчас ей уже 19 лет. Значит, все это сон?

– Все намного сложнее. Ты пережил то, с чем твой мозг не смог справиться, расколовшись на девять частей. Диссоциативное расстройство идентификации, больше известное как множественная личность. Ты раз за разом проживаешь последние события, пытаясь спасти своих друзей. Загвоздка в том, что все они – это ты сам.

– Поэтому ты убиваешь их?

– Не я, а ты, – он снимает капюшон. Не сказал бы, что не ожидал этого, возможно, где-то в глубине души догадывался. И все же… Это мое лицо. Так странно. Постаревшее, болезненно худое, осунувшееся лицо с впалыми, безжизненными глазами. Щетина, взъерошенные волосы с проступившей сединой на правом виске. Кажется, я постарел лет на десять, как такое возможно, если прошло только два года? – Я та часть, которая сохранила связь с реальным миром, поэтому ты не смог меня убить. Я твой путь назад, последнее, что отделяет тебя от полного безумия.

– Значит, Лада, Тим, Маринка с Богданом, Рыжик… Все они не реальны?

– Каждый из них реален настолько, насколько реален ты сам. Все они части одного целого, наделенные твоими качествами. Тим – смелость и решительность, он всегда был для тебя героем. Богдан – ум, критическое мышление, он не раз пытался подсказать тебе верное решение, заставлял думать. Марина – сочувствие, дружба, забота, она сохраняла надежду. Лада – юношеский максимализм, азарт и стальная маска, за которой спрятана твоя уязвимость. Она никогда не сдавалась и шла до конца, несмотря ни на что. Рита – любовь, вина и предательство. Ты не смог простить ее за измену, так же как не можешь простить себя за то, что ты жив, а они нет. И, наконец, ваш инструктор – эта часть тебя символизирует смерть. Ты умер там, в глубине своей души, вместе с друзьями, которых искренне любил. И все же ты жив. Убивая одну личность за другой, ты собирался воедино, приобретая все те качества, которыми наделил своих друзей.

– Ты сказал девять, – перебиваю. – Остались три: я сам, ты – моя связь с реальностью и мальчик. Павлик Морозов – это девятая личность. Кто он? В медицинской карте был пациент Павел Морозов, 25 лет, с диагнозом диссоциативное расстройство. Это я. Но почему Павлик? – задаюсь вопросом, вспоминая слова Гроссмейстера. Даже здесь эта часть меня нашла ответ, расплетая загадку с самого начала. – Обеспеченные пациенты клиники лежат не под своими именами. Родители договорились с главврачом, чтобы не ломать мне жизнь. Все банально. Но этому пареньку лет десять, и он точно не мое отражение в этом возрасте, откуда мой разум взял образ этого сорванца и что он символизирует?

– За два года для меня это так же осталось загадкой, как и для тебя, – пожимает плечами наблюдатель. – Я знаю лишь то, что он не хочет отпускать тебя отсюда, раз за разом заставляя переживать весь этот кошмар. Покидая больницу, ты возвращаешься к началу, с каждым разом все дальше отдаляя себя от света. Я начинаю забывать, постепенно теряя связь с реальным миром. Я не знаю сколько еще потребуется циклов, чтобы стереть эту грань, но чем дольше мы здесь, тем сложнее будет вернуться.

– Зачем? – усмехаюсь я, перебивая. – Зачем мне возвращаться туда? Если все так, как ты говоришь, – я инвалид, прикованный к коляске. Я не выжил там, я мертв, как и они все. Здесь мне самое место…

– Все это обман. Иллюзия, которой нет.

– Пусть так! Ты сам сказал, что ребята реальны, так же как я или ты. Пускай мы все части одного целого, но здесь у каждого из нас есть голос, чувства, эмоции, жизнь… Здесь они живы, ты должен это понимать! Когда грань сотрется и ты забудешь, может быть, все это закончится, а может, мы проживем здесь целую вечность, состаримся и будем ворчать друг на друга у костра, почесывая залысины, – мотаю головой. Я хотел закончить страдание ребят, но если они – это я сам, значит, страдаю только я. Не такая большая цена, чтобы быть рядом с ними. Пусть все это нереально, но для них это шанс прожить жизнь, которой уже никогда не будет.

– Они мертвы, Семен. Жизнь, о которой ты грезишь, не для них, а для тебя, – отвечает собеседник. В глазах понимание, он знает, о чем я говорю, сам проходил через все это, но принял неизбежное, сдался. Я – нет.

– Плевать! – выдаю. – К тому же ты сам сказал, что я должен уничтожить все свои личности, но тебя я не могу убить. Пробовал уже… Не выходит. Да и пацана не трону, он же ребенок! Как ты себе это представляешь?

– Ты не понял, не ты должен убить меня, а я тебя, – отвечает он, сжимая рукоять ножа. – Ты так же, как и они, – всего лишь одна из созданных Семеном Скворцовым личностей. Вина, отчаяние, страх, боль… Из-за тебя я не могу выйти отсюда, ты часть меня, которая не дает вернуться.