Тайный наследник Дона (ЛП)

— У тебя нет чувства юмора, брат. Расслабься, я просто пошутил, — сардонически говорит он. — Ты не можешь быть уверен, что мой отец имеет отношение к нападению на твой склад.

— Я знаю. Я не буду нападать, пока не буду уверен, но я не хочу ждать до тех пор.

Алексей откинулся в кресле, изучая меня своими острыми, расчетливыми глазами.

— Итак, Доминик, скажи мне, какой у тебя теперь план?

Я скрестил пальцы перед собой, не сводя с него взгляда.

— Во-первых, мне нужно знать, причастен ли ты к нападению на мой склад. Будь честен со мной, Алексей.

Он встречает мой взгляд прямо, его ухмылка исчезает, превращаясь в более серьезное выражение.

— Я не трогал твой склад, Доминик. Я обижен на своего старика, а не на тебя.

В его словах звучит убежденность, но в нашем мире искренность может быть фасадом. Приходится поверить ему на слово, по крайней мере пока.

— Хорошо, — говорю я, осторожно принимая его ответ. — Но, если я узнаю обратное, этот союз рассыплется быстрее карточного домика.

Алексей кивает, выражение его лица мрачно.

— Я понимаю, о чем идет речь, Доминик.

— Итак, что касается пропавшего груза, — продолжаю я, переводя разговор в деловое русло. — Мне нужно, чтобы ты нашел его и вернул мне. Он стоит сто миллионов, и его потеря может иметь далеко идущие последствия.

Алексей наклоняется вперед, его глаза сосредоточенно сужаются.

— Я сделаю все возможное, чтобы разыскать его. Мои связи должны помочь. Но не жди, что я сделаю это по доброте душевной, Доминик.

Я тихонько хихикаю.

— Меньшего я и не ожидал. Ты, конечно, получишь свою долю. Но помни, у нас есть договоренность. Ты не будешь вмешиваться в мои операции, а я не буду вмешиваться в твои.

— Убрать моего отца — это моя война, а не твоя, Доминик. Я не слабак, который прячется в углу, пока настоящие мужчины сражаются.

Я откинулся на спинку кресла.

— У твоего отца много союзников. Многие не будут просто сидеть и смотреть, когда его убьют. Поверь мне, у тебя будет еще много битв, но эта — моя.

Сердце заколотилось, пока я ждал его решения. Ярость медленно ползет по спине, и я не уверен, как долго еще смогу ее сдерживать. Мне нужно защитить семью и уничтожить того, кто стоит за нападением, пока Елена или Лукас не пострадали.

Пока я буду занят обеспечением безопасности своей семьи и устранением ущерба, который нанесет мне потеря этого груза, Алексей найдет груз и приведет ко мне вора. Независимо от того, замешана Братва или нет, мой союз с ним останется в силе.

— Мы договорились, — говорит Алексей. — Я знаю, что ты Капо и город скоро будет твоим, но предай меня, и я умру, лишь бы с тобой расправиться.

— Капо Коза Ностры никого не предает. Это оскорбление нашей гордости и чести как состоявшихся мужчин.

Алексей кивает. Мы оба пьем за наш новый союз.

— Твой отец до сих пор не знает, что ты в Нью-Йорке? — Спрашиваю я, чувствуя, как тепло от моего напитка проникает в горло. Виски хорошей марки достигает того, чего не может достичь сигара. Он кипит во мне и успокаивает бурю, которую разбудило утреннее нападение.

Он пожимает плечами.

— Да. Мой дорогой старый отец ожидает визита, я полагаю. Я планирую навестить его в ближайшее время.

Странно, но я чувствую что-то, может быть, жалость к Алексею. Мой отец не был идеальным, как и все люди в нашем мире. Но ненавидеть собственного сына — это совсем другой уровень жестокости. Я не могу понять этого, ведь я бы отдал жизнь за Лукаса, если бы понадобилось.

— Он не примет тебя.

— Да, но я еду туда не для того, чтобы он меня приветствовал. Просто немного поболтаем, прежде чем он получит по заслугам. — Алексей говорит это так свободно, но я вижу по его тону, что он не так силен, как притворяется.

Родители имеют безумное влияние на своих детей. Даже самый сильный человек ломается, когда дело касается его родителей.

На мгновение я возвращаюсь в ту ночь, когда погибли мои родители. Я падаю на колени, не чувствуя осколков стекла на полу, боли, которая пронизывала меня, словно сердце вырывалось из груди, и рыка, который вырвался из меня.

Той ночью я стал кем-то другим.

У меня что-то отняли, ту часть меня, которая вновь почувствовала себя живой только благодаря Елене и Лукасу.

Я возвращаюсь в настоящее, когда Алексей встает и разглаживает свой костюм.

— Я полагаю, что наша встреча окончена. Я ухожу.

Я поворачиваю голову в его сторону, когда он подходит к двери.

— Береги спину, — говорю я ему.

— Побеспокойся о своей, — отвечает он. — И еще одно: зная моего отца, твоя девушка и ребенок будут первым, за кем он придет. Поверь, он не станет играть грязно.

Моя кровь сворачивается. Если Алексей знает о Елене и Лукасе, значит, Братва, Каморра и кто бы там ни был, знает и о них. Это значит, что Петерсон, скорее всего, не повелся на уловки Елены.

Я ожидал этого. Но чего я не ожидал, так это того, что это произойдет так чертовски скоро.

— Как ты узнал о них?

— Все знают. Тебе следовало скрывать это, теперь они видят в тебе уязвимость. — Дверь скрипит, когда он открывает ее, чтобы уйти. Из проема доносится музыка и затихает, когда она закрывается.