Тайный наследник криминальной империи

Рывком незнакомец перехватил мою руку, спуская по кровати чуть ниже. Жестко сжал бедро пальцами, не позволяя мне отстраниться. Жадно посмотрел мне в глаза, и качнулся навстречу.

Я цеплялась за широкие плечи, в этот момент только его ощущая опорой. Каждое его движение плавило мысли, забирало рассудок.

Боль пришла секундами позже. И пропала так же внезапно, как появилась.

Я не понимала совсем ничего, только чувствовала могучее тело внутри, и плавилась, плавилась, плавилась, как масло на солнце, в его сильных руках.

***

Утреннее солнце слепило глаза. Я нехотя протерла их ладошкой и тихонечко встала.

Тело болело. Болела каждая мышца и каждая косточка. Но на душе было легко и спокойно.

Затаив дыхание, обернулась на мирно спящего мужчину, из объятий которого только что выбралась.

Гром…

И правда как Гром. Среди ясного неба. Ворвался в мою жизнь нежданно-негаданно.

Я закусила губу, чтобы не выглядеть глупо с блуждающей на лице счастливой улыбкой. И бесшумно, босыми ногами проскользнула на кухню. Расстроилась. В бабушкин дом я приехала всего на два дня, привести в порядок могилку и навести тут уборку. Продуктов почти не брала.

Даже чая и того не осталось.

Не долго думая, натянула джинсовый комбинезон, и вышла на улицу. На опушке леса всегда много ягод, а Грому сейчас витамины точно нужны. Морс я варю такой - закачаешься.

Все это от силы заняло пятнадцать минут. Весело мурлыкая себе под нос какую-то песню, я вернулась в дом. Небольшое лукошко, полное ягод, положила на кухне, а сама зашла в спальню и…

– Гром?... – позвала неуверенно.

Огляделась по сторонам. В комнате пусто.

Не было в доме ни его одежды, ни кобуры с пистолетом, ни самого мужчины, укравшего у меня эту ночь.

Я ждала его до самого вечера, наивно надеясь, что Гром сам поехал в больницу. Но непременно вернется. Хотя бы, чтобы сообщить, что с ним все в порядке.

Хотя… кого я обманываю?! Я надеялась, что он вернется ко мне! Потому что… мы ведь занимались любовью сегодняшней ночью! Он стал моим первым мужчиной. А я не знаю о нем совсем ничего. Даже имени. Гром? Это разве имя? Скорее, какая-то кличка.

Но он не вернулся. Вместо этого уже поздним вечером к дому подъехал огромный полностью тонированный Гелендваген.

Мое сердце ухнуло в пятки, а потом я увидела, что из машины вышел вовсе не Гром, а какой-то тип явно криминальной наружности. Бритоголовый, высокий в джинсах и кожаной куртке.

Открыла ему дверь не без страха.

Мужчина нагло меня оглядел. Усмехнулся.

– Ты, значит, Грома ночью сегодня заштопала?

Я онемела, с трудом подбирая слова.

– За-штопала?

Тип закатил глаза не без досады.

– Значит так, цыпа, слушай сюда. Вот это, – он достал из кармана куртки конверт и сунул мне в руки, – велено тебе передать. А на словах вот что: о ночи и том, что в доме у тебя кто-то был, забудь. Усекла?

– Д-да, – проблеяла я, во всю лупя глазами по мужчине, вызывающему у меня только страх.

– Вот и договорились, – кривовато усмехнулся тот. Развернулся, сел в свою тачку и поднимая в воздух стоп пыли, скрылся за поворотом домов.

В конверте лежали сто тысяч. Плата за самую дорогую гостиницу в округе.

4

4

Больше полугода спустя…

– Баб Нюр, ну чего вы, в самом деле? – Я забрала у сменщицы полное ведро воды. – Такую тяжесть таскаете.

– Ну а куда деваться, – по-свойски махнула рукой пожилая санитарка. – Убирать то как-то надо.

– Я же вам в прошлый раз говорила, что сама здесь помою. Оставьте.

– Хорошая ты девка, Сенька, – вздыхала она, шагая следом за мной в туалет. – Сейчас уж и нет таких.

– Бросьте, – я засмеялась, выливая из ведра грязную воду, чтобы сменить ее новой. – Вы преувеличиваете, баб Нюр. У меня в универе в группе знаете сколько хороших девчонок училось?

– Ой ли, – не поверили мне, – и все вот такие же прямо?

– Да обычная я, – я пожала плечом, вытерла вспотевший лоб тыльной стороной руки в резиновой перчатке, и выжала тряпку.

– Обычная не обычная, а на помощь всегда придешь. Врачи тут ходят носы от нас, от санитарок воротят. Царями и богами считают себя.

– Так работа у них такая, баб Нюр. Жизни спасать.

– Ну, и то верно, – не стала она спорить со мной. – А вот это ты бросай, – она снова отобрала свое ведро у меня. – У тебя у самой пузо уже на нос лезет, нельзя тебе такие тяжести таскать! Поняла? Я не немощная, справлюсь уж как ле!

Я мягко улыбнулась пожилой женщине. Сама так сама. Мое дело предложить. Да и своей работы полно, если честно. Мне сегодня еще всю гинекологию мыть.

Я тяжко вздохнула, нашла в подсобке свой инвентарь, и принялась за работу.

– Сенечка, ты с ума сошла?! – Мария Сергеевна подошла так неожиданно, что от испуга я бросила швабру в ведро, расплескав грязную воду по белоснежному кафелю. – Ну ты чего пугаешься-то? – Пожурила меня строгая женщина.

– Здравствуйте, Мария Сергеевна, – я потупилась, уже заранее понимая, что взбучки не избежать.

Доктор внимательно на меня посмотрела из-под строгих очков.

– И-и?

– Что «и», Мария Сергеевна?

– И как долго ты еще работать собираешься, Есения?!