Тайный папа для двойняшек

Впервые ее слово имело значение. Я хотел слушать, понимать, что она говорит. И она говорила. Медленно, взволнованно, опустив голову вниз.

- Хорошо-хорошо. Я постараюсь все вспомнить, только прошу, не делай поспешных выводов.

- Говори! – стою на своем.

И на выдохе, она отвечает:

- В тот вечер был сильный дождь, я очень удивилась, когда она появилась на пороге моего дома в черном плаще. Она стояла под ливнем с открытым зонтом, выглядела взволнованно, я никогда не видела ее такой.

- Кто она? – повышаю голос.

- Твоя мать. Она всегда говорит, что мы так подходим друг другу, мы так давно дружим и просто обязаны быть вместе. Тем более наши родители, всегда общались. Вспомни семейный ужин или презентацию? А Рождество? Даже Новогодние каникулы мы проводили вместе.

Я молчал. Ее слова были похожи на правду. На слишком страшную правду, которую хотелось слышать меньше всего. Я слушал блондинку и не верил своим ушам. Моя родная мать, та самая женщина, которая целовала меня в детстве в щеку, при этом приговаривая: «хороший мальчик» - разбила мою жизнь. Остались лишь одни обломки.

- Значит, моя мать?

- Да. Я просто желала тебе лучшего. Твоя мама говорила, что эта девушка из неблагополучной семьи прицепились к тебе, как пиявка и если мы не вмешаемся… Ее мать - пьяница, отец давно ушел из семьи. Она не из нашего мира Кирилл.

- Да что ты понимаешь! - делаю шаг в сторону. Хожу перед-назад, затем снова подхожу к камину и пытаюсь без лишних эмоций выслушать ее. Кто бы не были ее родители, какой статус она бы не занимала – все неважно. Но если понадобиться я все, без остатка брошу к ее ногам.

Я помню тот самый момент, когда она открылась мне. Когда сползая с больничной кровати, с переломанными ребрами, она собралась играть в театре. Я перегородил ей путь. Обхватил ее тонкое запястье и взглянул на ее маленькую едва заметную родинку возле шеи. Я чувствовал пульсацию, чувствовал, как мое сердце гулко забилось в груди. Не мог оторвать взгляда, а она продолжала стоять напротив меня потрясенная и взволнованная с особенно выразительными глазами.

Потому что Аня - она как глоток чистого воздуха, как свежий, ласковый ветер, как зеркальное озеро, в котором отражается синее, бескрайнее небо. Потому что она настоящая, не наигранная, не искусственная. Она живая, она вдохновляющая, умеющая любить, понимать, окрылять. Потому что без нее сложно представить свою дальнейшую жизнь. Я даже думать не хочу, как я жил все эти годы без нее! Скорее всего не жил, а так… Существовал, подыгрывая Альбине.

Нет, это не оправдывает меня и я, если бы не та случайная встреча в торгом центре - продолжал идти по накатанной.

- Я пришла к Анне, - она выговаривает ее имя с большим трудом, словно пытается проглотить застрявший в горле ком. - Я пришла к ней шесть лет назад со своей маленькой сестрёнкой. Когда я впервые ее увидела, она мне показалась несчастной, серой мышкой, которой повезло один раз в жизни, потому что она встретила тебя.

- Что ты ей сказала? – сейчас я готов вытрясти из Альбины душу.

- Я сказала, чтобы она оставила тебя в покое. Не бегала за тобой, так просила твоя мать.

- Как ты посмела… Даже дышать в ее сторону.

В такие моменты я готов был крушить стены. Бежать со всех ног, без оглядки, будто мне стреляют в спину. А потом остановиться, оглянуться по сторонам и обессиленным упасть на колени перед ней. Перед самой родной и желанной. Перед моей Аней. Моей…

- А сестру зачем с собой взяла? Для убедительности? Или чтобы Аня подумала, что у нас семья, дети и мы просто счастливы?!

- Да, - ее голос дрогнул. Наконец-то она поднимает голову, и я вижу нескончаемый страх в ее ядовито-серых глазах.

Как же сложно ей говорить правду, все равно что идти против самой себя.

- Дальше что? – не могу успокоиться. Не могу смириться. После каждого ее сказанного слова, мои ребра сжимаются, мешая нормально дышать. Меня сложно ударили под дых, но я не сломлен. Продолжаю стоять и нокаутировать противника широкой, белоснежной улыбкой.

- А потом ты должен был ее тоже забыть. Она должна исчезнуть из твоей жизни. Должна сменить адрес, уехать из города, умереть для тебя. Потому что ты будешь искать и не успокоишься пока не найдешь ее.

Все становится на свои места. Теперь я понимаю, что в морге, я увидел другую девушку, очень похожую на нее. У нее был такой же цвет волос и кольцо, которое я дарил, она тоже носила на безымянном пальце. Да, в тот момент, мне было сложно смотреть на Аню, я и не смотрел, я был убит, разбит, подавлен. Мне хватило всего лишь деталей. Мелких, но таких значимых для меня.

- Кто та девушка, которую я видел вместо Ани? - я снова прижал ее к стене.

Она опускает плечи, склоняет голову на грудь, будто сейчас собралась молиться своим внутренним богам, которые засели в ее блондинистой голове и что-то там нашептывают. Разлучить. Разбить. Ненавидеть. Да, Альбина может только разбивать, а собирать обломки после побоища, как-то не в ее стиле. Ломать всегда проще, чем строить.