Тайный покупатель

Утром в день расставания Инна была снова задумчива. Накрапывал дождь. В открытое окно слышался грохот подъехавшего мусоровоза.

− Антоний, я забыла, сколько тебе лет, − сказала она.

− Двадцать четыре скоро.

− А мне двадцать восемь.

− Прекрасный возраст. Ты на него не выглядишь, – поспешно добавил я, зная, какая больная эта тема у женщин.

− Скажи Антоний: ты бы женился на мне?

Я задумался. Я молчал.

− Вот видишь – молчишь, и он – молчит.

− Валерий Яковлевич?

Она расплакалась:

− Он, знаешь же − как мальчик, помешан на мото. Меня как раз в наш офис перевели и снарядили к нему в больницу.

− В больницу?

− Да. Он тогда в больнице лежал. Его, кстати, в вашем городе избили.

− Это у нас вечная история, − я даже не удивился. − Раз в год байкеры приезжают к вечному огню, ну и стычки случаются. Когда-то залётные байкеры случайно убили нашего байкера. На стоянке у рынка произошёл конфликт из-за места на парковке, хотя места там всегда навалом. Стали бодаться, байкер и наши. И они его в драке случайно убили. Там всё начальство милицейское поснимали, тогда ещё милиция была, не полиция. И теперь у нас нашествие байкеров раз в год. У вечного огня. Без драк не обходится. Росгвардию, я слышал, в этом году на подмогу снарядят.

− Да, день памяти и вроде сейшна или слёта. Ну и вот его побили. Меня послали в больницу. Оценить ситуацию попросили. Никто не знал, может он кабачок и надо снимать с должности. Так мы и познакомились… он быстро поправился. Но мотоцикл свой не бросил. А меня бросил.

− Инн. Мне жаль, честно жаль.

− Вот ты говоришь − у тебя девушка.

− Это ты спросила, а я ответил.

− Ты бы её бросил?

− Не знаю.

− Неужели я такая плохая?

− Инн, ну что ты, в самом деле? У меня мама себе жениха нашла, а ей сорок девять.

Если Инна по заданию Староверова, пусть «обрадует»: зная его собственнический характер, он будет страдать.

− Где-нибудь планируешь работать? – спросила она, наивно хлопая наклеенными ресницами.

− Пока нет. Август в себя приходил.

− Слушай. Принеси мне кофе.

И мне пришлось идти искать кофе. На кухне не было. Аппарат на первом этаже все эти три дня не работал, пришлось стучаться к соседям. Но в нашем крыле никого не было – просто удивительно, когда я учился, гостиница была переполнена, а может мне так казалось.

− Пойдём в кафешку, −я вернулся ни с чем.

Она быстро оделась, буквально за полминуты, она бы получила первое место по одеванию на военных сборах. Вернулась с кофе, с одним стаканом. Тоня, подумал я тоскливо, принесла бы два стакана.

− Я без кофе не могу, утром не работает голова. Как считаешь, почему?

− У всех не работает.

− А я думаю старость.

Она была такая очаровательная, тоненькая, ухоженная, она напоминала букву «D» в новом латинском алфавите позднего средневековья: волосы тёмные и снова блестят в электрическом свете как вкрапления искры. Она была такая красивая и никому не нужная. Я тосковал по Тоне и от этого злился ещё сильнее. Мы расстались с Инной во дворе гостиницы, она сказала, что сейчас ей надо по делам. Я хотел пошутить: не отчитаться ли насчёт меня, но не стал. Нет. Инна искренняя, ей просто плохо, очень плохо. Наверное, девушки очень страдают, когда они увлечены, но в ответ не интересны. Понятно, что Баскервилю она не по рангу. По рангу – поймал я сам себя на слове, когда уже катил в электричке домой. По рангу. Разве дело в сословных предрассудках. Просто нету чего-то общего, чего-то такого, что объединяет, как например нас с Тоней… И я написал Тоне лёгкое искромётное ироничное сообщение, пообещал, что обязательно скоро увидимся.

Глава шестая. Ресторан

Я не заметил, как пролетел год. Как Карлик Нос я очнулся следующим летом. Не могу сказать, что я попал в рабочий цейтнот – мне не привыкать, скорее меня закрутила воронка развлекухи, в народе говорят – загулял.

Осенью возвращался в Мирошев с сомнениями. Первое, что я спросил у Жорыча утром понедельника:

− Николай Георгиевич, извините за нескромный вопрос: вам случайно никто не посоветовал меня взять на вакантное место?

− Ну что ты, − Жорыч развёл руки и широко улыбнулся: − Ну что ты! Но не скрою: в выходные ждал тебя на последнем издыхании. Измучился за август, тебя ждучи.

«Ждучи» – смешное слово, Жорыч − оригинал.

Н последнем издыхании – честный ответ, не говорит: выстроилась очередь из кандидатов. Я так сам пускал пыль в глаза, когда выписывал штрафы на точках Мирошева, говорил: не нравится − так у меня сто кандидатов в очереди. Сто кандидатов ха-ха, попробуй найди хорошего специалиста. Да что я всё вспоминаю этот салон! Жорыч не блефовал, не говорил, что претендентов навалом, он честно признавался: найти хорошего менеджера дело нелёгкое. Я вручил Жорычу трудовую, он чуть не расцеловал меня:

− Ну, Антоний, пошли в кадры.