Тайный посол. Том 1

Перед выходом на вершину горы бюлюк-паша выслал вперед лазутчиков во главе с Карамлыком, а сам не отходил от братьев Влаховых.

Петр, понурив голову, медленно поднимался вверх. Он знал, что уже недалеко гайдуцкая застава, и чем ближе подходил к ней, тем больше его терзала совесть. Вспомнил, как торжественно перед товарищами и воеводой давал обещание честно служить, не жалеть жизни своей за свободу и за Болгарию, а теперь вот проявил такое малодушие! «Эх, братик мой Славчо, и зачем ты увязался со мной? Почему я не отправил тебя к матери, в наш Плехов? Из-за тебя я стал предателем, брат! Ради тебя и нашей старой матери творю я черное дело… Но Всевышний свидетель, то не моя вина! Люди, я поступаю так лишь из любви к брату!»

Он старался оправдаться перед самим собой, но понимал, насколько шаткое это оправдание. Мелькнула у него мысль закричать на всю Черную гору, чтобы услышали дозорные и успели сообщить воеводе об опасности. Конечно, он сразу поплатился бы жизнью, но смерть ждала быстрая и легкая, ведь Сафар-бею некогда было бы мучить их. Но у Петра не хватило мужества.

Вдруг из Чернаводской долины донесся шум боя. Значит, Гамид напал на передовые гайдуцкие заслоны. Сафар-бей приказал идти быстрее. Взмокшие янычары, тяжело дыша, взбирались на гору, но соблюдали тишину.

– Где ж та скрытная дорога? – допытывался бюлюк-паша.

– Вот это она и есть. Собственно, никакой дороги нет, – объяснял Петр. – Есть только тропинка, которая ведет в ущелье. На ней стоит стража…

Он запнулся, поняв, что брякнул лишнее. Но поздно. Сафар-бей подпрыгнул как ужаленный. Встрепенулся и Славчо, не знавший этого. Глаза юноши радостно загорелись.

– Где стража? Далеко? – быстро спросил бюлюк-паша.

– Да-а…

– Говори правду, гяур! – замахнулся ятаганом Сафар-бей.

– Как раз на вершине горы. Скоро они увидят нас.

– Остановить передних! – приказал Сафар-бей, обдумывая обстановку. – Нужно захватить дозорных!

И тут все вздрогнули от внезапного пронзительного крика. Это Славчо приподнялся на своих носилках и, вытянув шею, завопил надсаживаясь:

– Эге-ей! Гайдуки! Изме-ена!

Удар ятагана оборвал тот крик вместе с жизнью юноши. Славчо вздрогнул и умолк. Петр безумным взглядом уставился в окровавленное недвижимое тело брата. Рванулся к нему, но сильная рука Абдагула остановила на полпути, схватила за горло. Великан занес над ним ятаган, но Сафар-бей опередил его, схватив за руку:

– Погоди, Абдагул! Он еще пригодится нам. Держи его покрепче, веди за нами! Вперед!

Через несколько минут янычары взобрались на вершину Черной горы.

А тут уже начался бой. Дозорных было четверо. Трое из них, став плечом к плечу, сдерживали натиск Карамлыка и его пятерых товарищей. Четвертый раздувал трут, чтобы поджечь смолу в бочке, стоящей на каменной глыбе.

С тремя быстро покончили. Их окружили и изрубили саблями. Четвертый же, увидев, что поджечь смолу не успеет, бросил трут, прыгнул в сторону и скрылся из виду. Когда янычары подбежали к обрыву, перед ними открылась вся Чернаводская долина – узкая, мрачная, с отвесными стенами скал. Внизу, на нешироком уступе, среди девственного леса, виднелись постройки гайдуцкого стана, обнесенные высоким прочным палисадом. Вниз вела одна дорога: длинный, составленный из нескольких тонких, ровно обтесанных и отполированных до блеска еловых стволов, шест. Рядом покачивалась от ветра крепкая веревочная лестница с деревянными перекладинами, – только по ней можно было подняться сюда снизу.

Заметив гайдука, стремительно скользящего по шесту, Сафар-бей выхватил пистолет и выстрелил. Гайдук разжал руки и камнем полетел в пропасть.

– Путь свободен! – указал бюлюк-паша в ущелье. – Вперед!

Но не успел никто из янычар ступить и шагу, как Петр, вырвавшись из рук Абдагула, метнулся к шесту, обхватил его руками и ногами, и ухнул по нему вниз.

– Проклятье! Стреляйте! Стреляйте все! – заорал Сафар-бей.

Онбаша Хапич выстрелил, но промахнулся и ринулся по жерди следом за беглецом. За Хапичем помчались Абдагул, Сафар-бей… а затем друг за другом начали спускаться остальные янычары.

Петр знал, что в стане спокойны за черногорские стены, так как дозорные в случае малейшей опасности подадут дымовой сигнал. Смерть брата так потрясла его, что он вдруг понял всю мерзость совершенного им поступка и во что бы то ни стало решил предупредить товарищей о грозящей опасности.

На сторожевой башне не видно никого. Вероятно, бой в ущелье отвлек внимание дозорных от этой части стана. Какая беспечность! Ну хотя бы один гайдук остался здесь на своем посту!

Петр бежал к палисаду, проклиная в мыслях беззаботных дозорщиков, будто не он сам привел сюда янычар. «Если у воинов Сафар-бея имеются штурмовые веревочные лестницы, то через несколько минут они проникнут внутрь крепости! Что же тогда… Все погибнут…»

– Братья! – кричал Петр, задыхаясь от быстрого бега. – Другари!.. Сюда!.. Спасай черногорскую сте-ену-у!

Позади настигал его топот. Петр оглянулся и увидел перекошенное от злобы лицо Абдагула, взметнувшуюся вверх его руку и… яркий блеск ятагана на солнце…