Тайный преследователь

– Знаю, но боюсь, тут ничего не исправишь, – проговорила Вероника. – Да и как начать разговор – не знаю. Никогда бы не подумала, что Альбина может так со мной поступить. Я ведь ей ничего плохого не делала, сперва даже думала, что мы будем с ней подругами! Осенью вместе ходили рисовать, общались хорошо… А потом, когда Федор Алексеевич стал хвалить меня за работоспособность, Альбина начала со мной конфликтовать, спорить. Я не понимала, в чем дело, да и мне, признаться, было без разницы, общается со мной кто-то или нет. Единственной моей целью является научиться рисовать так, чтобы мне самой нравились мои работы, а межличностные отношения меня не особо интересуют. Но я не учла тот факт, что мне придется находиться в социуме, а в нем встречаются такие вот Альбины Карбышевы, которые что угодно сделают, дабы самоутвердиться. Из-за ее выходки я уже не могу спокойно рисовать, как раньше. Вчера даже со злости разорвала картонку, на которой пыталась сделать этюд – ничего не получалось…

– То есть вечером, когда мы приехали, вы сделали два этюда? – уточнила я.

Вероника неопределенно пожала плечами.

– Если это можно так назвать… Решила сперва на картонке нарисовать, но потом меня начал злить мой этюд. Не получалось так, как хотелось. Я стирала влажной салфеткой краску, потом совсем не выдержала, взяла канцелярский нож и просто порезала картон на несколько частей. Успокоившись, вытащила холст и стала рисовать снова…

– Так вот почему вы потратили на свою картину столько времени! – догадалась я. – Целых три часа, хотя сегодня утром за почти такое же время вы сделали две работы!

– Ну да, – кивнула Терехова. – А разве это важно? Вы меня вчера спрашивали про время, разве журналистке надо знать о том, что у меня сорвало крышу и я порезала собственный картон?

– Вы правы, журналистам лучше такое не рассказывать, если вы не хотите скандальной известности, – подтвердила я.

Немного помолчав, вкрадчиво произнесла:

– Вероника, вы понимаете, что месть – не лучший выход из ситуации? Вы ничего не добьетесь, заставив Альбину мучиться и страдать. Быть может, она и раскается за свой проступок, но вам от этого легче не станет!

– И как, по-вашему, я могу отомстить Карбышевой? – горько усмехнулась Терехова. – Подобно ей сплетни распускать? Спасибо, это не для меня, я считаю подобное ниже своего достоинства. Настраивать против нее одногруппниц тоже не стану, они сами разберутся, что она за человек. Но общаться с Альбиной я не собираюсь – буду игнорировать ее, она вроде любит внимание к собственной персоне, вот такой радости я ей не доставлю.

– Да вы, по-моему, уже и так проучили Альбину, – заметила я. – Добились своего, можете считать свою задачу выполненной.

– Не понимаю, о чем вы говорите… – Вероника растерялась. Или мастерски изобразила растерянность.

– Как же не понимаете, – спокойно проговорила я. – Все вы прекрасно понимаете. Мне вот одно непонятно – почему череп свиньи? Это что-то означает, или просто случайное совпадение?

– Череп? – переспросила Терехова. – Вы, вообще, о чем сейчас? Это какая-то шутка, или у вас с головой непорядок?

– Ну отчего же сразу – непорядок? – усмехнулась я. – И не шутка это вовсе. Может, вы забыли или делаете вид, что не знаете… Вы же сами подкинули в комнату Альбины свиной череп! Кстати, мои поздравления – прекрасная работа, как только довезли его до Хвалынска! Или тут нашли? Вряд ли, у вас было слишком мало времени на это…

– Да вы, похоже, и в самом деле не в себе! – заявила Вероника. – Вам лечиться надо! Какие еще черепа?! Или, может, вы пьяны? Или под воздействием наркотиков?

– Вероника, хватит ломать комедию! – строго проговорила я. – Итак, даю вам последний шанс. Вы рассказываете все начистоту, и про вашу связь с Владом Ершовым, и про то, что вы преследовали Карбышеву, доводя ее до помешательства, либо я вызываю полицию. Там с вами разберутся, быстро расскажете все, что вам известно и не известно!

– Вы – сумасшедшая! – воскликнула Вероника. – Вызывайте кого хотите, вас же потом в психушку упекут! Оставьте меня в покое!

Она бросила сигарету, резко рванулась к корпусу.

Я побежала за ней, но в тот самый момент услышала голос Альбины:

– Женя! Женя, подождите! Случилось что-то страшное!

Я мгновенно развернулась, подбежала к столовой, где стояла перепуганная Карбышева.

– Что произошло? – спросила я. – Что-то случилось в столовой? На вас напали?

– Нет… Кристина… она…

Альбина запнулась, протянула мне свой телефон. Я взяла смартфон в руки. Открыто сообщение с неизвестного номера – другого, не того, с которого было отправлена эсемес Кристине.

Текст сообщения был следующий: «Если хочешь увидеть сестру живой, не звони в полицию, никому ничего не рассказывай и выполняй то, что тебе скажут. Иначе будешь получать свою сестру по кусочкам».

– Кристина была в столовой? – сразу спросила я.

Альбина отрицательно покачала головой.

– Нет, я ждала ее, но она не появилась… Я позвонила ей, номер недоступен. Написала эсемес, сказала, что принесла ей обезболивающее, но Кристина не прочла сообщение. А сейчас пришло это… Что с моей сестрой?!