Тайный ребенок для безжалостного дона

— Сейчас никаких рейтингов. Я чертовски устал и голоден. Мы обсуждали эту тему весь день. И, честно говоря, я думаю, нам нужно третье мнение. Тони бесполезен.

Он действительно есть. К сожалению, способности Тони больше подходят для сферы убийств и насилия, чем для более практических аспектов нашего бизнеса. Продажи, финансы его не интересуют.

Кратко обдумав слова Майкла, я встаю на ноги и следую за ним, пока мы спускаемся на кухню. Я почти уверен, что никто из нас не удивится, увидев там Тони с сэндвичем в руке. Парень почти всегда что-то ест.

— Как прошла встреча? — бормочет он с полным ртом ветчины.

— Отвратительно, чувак, — со стоном говорит Майкл. — Сначала проглоти, прежде чем говорить.

Тони закатывает глаза.

— Ты не моя мать, Майки.

— Слава Богу за это, — говорит Майкл по-итальянски.

Я улыбаюсь и подхожу к холодильнику, чтобы посмотреть, есть ли остатки еды. Время ужина уже давно прошло, но я надеюсь, что мама оставила что-нибудь для нас.

— Я уже разогреваю макароны с сыром для вас обоих, — говорит Тони, указывая на них.

Я киваю, ожидая, пока это будет сделано. Как только это произойдет, Тони поможет нам раздать еду. Мы втроем работаем тихо, как единое целое, следя за тем, чтобы не создавать слишком много шума, учитывая, что большая часть семьи спит.

— Моя сестра съехала, — объявляет Тони, как только мы заканчиваем есть.

Затем он продолжает объяснять странные действия Елены. Я пожимаю плечами, когда он закончил.

— Она всегда была склонна делать странные вещи.

— Конечно, но она ведет себя подозрительно. Ее переезд в Англию, ее возвращение — все подозрительно. Она почти не звонила домой, когда была там. Я был готов сесть в самолет, чтобы навестить ее, но папа убедил меня не делать этого. Сказал, что хочет дать ей место, и я уважаю это желание. Теперь она вернулась домой, и он дает ей еще больше места? Это не имеет никакого смысла.

— Я уверен, что у твоего отца есть свои причины.

— Да, или он становится мягким. Забудьте об этом — он всегда был с ней мягок. В его глазах она не может сделать ничего плохого. Он вздыхает.

Я смотрю на него, задаваясь вопросом, в чем источник его обид. Когда я смотрю на Майкла, он тоже внимательно наблюдает за Тони. Я смотрю на него.

— Хотите что-нибудь добавить? — спрашиваю я.

Майкл качает головой.

— Он прав. Что-то не так с девочками. Киара ничего мне не сказала, но их переезд в Англию и обратно — это странно.

Я не озвучиваю тот факт, что я с ними абсолютно согласен. Но если бы у девочек были какие-то проблемы, я уверен, они бы пришли к нам. Елена часть моей семьи, и Киара тоже. Несмотря на любые разногласия между нами, я бы без колебаний помог им.

— Твоя сестра может позаботиться о себе, — говорю я Тони. — Что бы вы ни думали, она не маленький ребенок. Она зрелая, хотя иногда и не ведет себя так. Она тоже сильная.

— Я знаю, — говорит Тони, проводя рукой по волосам. — Я просто волнуюсь. Все время. После того, как мама ушла, я должен заботиться о ней. Папа делает все, что может, но иногда кажется, что он боится оттолкнуть ее, как он это сделал с мамой. Он позволяет ей делать все, что она хочет. Елена этим пользуется.

Тони нес на своих плечах бремя сохранения семьи с пятнадцати лет. Его мать ушла, а отец внезапно превратился в оболочку самого себя, отсутствуя во всех случаях, когда им нужно было его присутствие. Тони взял на себя заботу о Елене. Она была чертовски упрямой и трудной, но он сделал все, что мог, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Мой лучший друг — лучший человек, чем кто-либо думает.

— Просто расслабься, ладно, Тони? Они будут говорить с нами обо всем, что их беспокоит, когда захотят. Не дави. И не будь быком, — предупреждает Майкл.

Я посмеиваюсь.

— Я не бык, — говорит Тони, явно обиженный.

— Но ты есть. Как только ты что-то задумал, ты берешь плату. У тебя туннельное зрение. Как бульдозер.

Он дуется.

— Ребята, с вами не весело.

Следующий час мы проводим, разговаривая обо всем и ни о чем. Самая большая вещь, за которую я всегда был благодарен, — это мои отношения с братьями. Первую половину своей жизни до встречи с Тони я провел в изоляции от всего и всех. Я был неспособен построить искренние отношения. У меня всегда был Майкл, но наша связь не процветала, пока Тони не завершил нас. Они помогли мне увидеть, что можно открыть свое сердце, не чувствуя при этом слабости. И я это сделал, или, по крайней мере, попробовал.

И все же есть один секрет, который я храню от своих братьев. Тот, который тяжело давит на мой разум. И какая-то часть меня беспокоится, что наша связь не выживет, если эта тайна раскроется.

Тони, возможно, никогда меня не простит. Если есть что-то, в чем он хорош, так это затаенная обида.