Тайный ребенок от ректора. Оттенки прошлого

– Сара! – шиплю и подлетаю к Громову. – Твою мать! Что ты сделала?! Решила добить?!

– Я не хотела, – шепчет она со слезами на глазах.

Аккуратно поднимаю машинку и скатываю её в сторону, с ужасом понимая, что дело дрянь. Дело – просто ужас из всех возможных ужасов.

– У него перелом, – произношу, не поднимая взгляда на подругу. – Звони отцу! Что нам делать?

– Перелом?! – истерически пищит.

– Ясно, – выхватываю из её рук телефон и быстро набираю её отца. Благо пароль от телефона Сары я знаю. – Дмитрий Александрович, – приветствую мужчину, когда он трубку поднимает. – Без лишних слов и сразу к делу. Перед нами лежит человек без сознания. Пока вроде как живой. У него кровь из носу пошла от… горшок на голову упал, – смотрю на этот самый «везучий горшок». – И потом ему швейная машинка на ногу упала. Кажется, перелом. Что делать?

– Так! Для начала скорую вызывай, – напряжённо отвечает, и я оповещаю его, что уже сделано. – Далее. Никак его не передвигайте и не трогайте. Разрежьте ткань и проверьте, нет ли кровотечения.

– Ага! – хватаю ножницы и бессовестно разрезаю дорогущие брюки. – Крови вроде нет. Но нога какая-то кривая, дядя Дима. Неестественно кривая.

– Ясно. Так! Дальше… Дальше ждите скорую. Я ничего сейчас сделать не могу. Шину вам не могу доверить наложить. Куда скорую вызвали?

– В академию.

– Ясно! Сейчас позвоню в диспетчерскую и скажу, чтобы поторопились. Или своих из клиники быстрее пришлю, а ваш вызов отменю, – деловито оповещает меня.

– Спасибо, – бросаю ему. – А нам что делать?

– Ничего не делать, – вздыхает и рычит на том конце, будто себя успокоить пытается. – А теперь вопрос: не моя ли Сара это натворила?

– Нет! Ну что вы! Сара тут ни при чём, – тяну, глядя на плачущую подругу. – Ладно, Дмитрий Александрович. У нас дела. Важные, – и сбрасываю звонок.

– Он меня убьёт! Я убила человека!

– Да жив он! Жив! – успокаиваю её и беру обе наши сумки. – А теперь, Сара, валим отсюда! Быстро!

– А как же он? – спрашивает, указывая на мужчину, которого чуть не убила, но боюсь, если она ещё на минуту задержится рядом с ним, то дело завершит.

– Всё с ним будет хорошо! – уверяю её.

Будет, если тебя рядом с ним не будет.

– Нас отчислят за такое! – надувает губу, забирая у меня свою сумку. – Он же Громов! Нас отчислят! Меня точно!

– Не боись, – кидаю ей. – Мой папа, если что, академию эту купит и тебя вернёт. Сама же сказала, что он может, – быстрым шагом веду её на выход из академии.

Достигаем пункта охраны, и я заговариваю с женщиной и мужчиной, сидящих там.

– Там в аудитории кройки и шитья мужик какой-то валяется, – произношу и вместе с Сарой выскакиваю из здания.

В случае чего ему горшок на голову упал, а он, когда падал, швейную машинку зацепил. И сам во всём виноват. Это не мы! Никто не докажет, что это мы причастны.

Если что, папа отмажет!

– Я его убила! Я его убила! Я его убила, – не унимается подруга, качаясь на переднем пассажирском сиденье моей машины. – Меня посадят. За нанесение тяжёлых увечий или за убийство. Меня посадят. Меня отчислят. Громовы меня в порошок сотрут. Мне капец!

Мне тоже…

Глава 6

Милена

– Так, – впервые заговариваю за время всего пути. – Ты тихо сиди в машине, – раздаю указание заплаканной подруге, которая, в отличие от меня, не затыкалась ни на минуту. – Я сейчас в аптеку и приду.

– Зачем в аптеку? – испуганно задаёт вопрос. – Я и тебя покалечила?

– Успокоительное тебе куплю и воды, – отвечаю ей, отчасти понимая её панику и страхи, но с другой стороны, не понимая её слёз. Сейчас надо думать, как ситуацию спасать, а не сопли распускать. Да и девчонке уже двадцать четыре. Надо быть серьёзнее, в конце концов. – Я не могу на тебя такую смотреть. Успокойся! Он живой! От перелома ещё никто не умирал. Полежит немного в больничке и всё. Ничего такого! Отдых себе устроит.

– Меня посадят, – заявляет уверенно. – За умышленное нанесение телесных повреждений. Папа меня точно тогда убьёт. Дочь медика и людей калечит! Репутацию ему всю портит!

Хотя мне, если честно, кажется, что это Сара о репутации беспокоится, а её отцу на неё совершенно наплевать. Он жизни спасать должен, а не думать о том, что о нём другие говорят.

Мой папа лично такого мнения и дядя Дима на него похож.

– За что? – с вызовом спрашиваю свою бедовую подругу. – У него нет доказательств того, что это сделали мы, – вообще-то есть и куча, но папа с этим в случае чего разберётся. – И вообще, мы ему первую медицинскую помощь оказали? Оказали. Скорую вызвали? Вызвали! Охрану ему на помощь послали? Послали! Какие ещё проблемы?

– Он отчислит нас! И меня ещё и посадит! Он может! Ты знаешь, какие связи у его семьи?

– Всё будет хорошо, Сара! Я не дам тебя в обиду! Папа, если что, решит эту проблему, – в который раз успокаиваю её. – Ты что, первый день с ним знакома? Мой папа, если нужно, всё здесь перевернёт, но тебя ещё и похвалят за то, что Егору Даниловичу ногу сломала!