Тайный сыск царя Гороха. Книги 1-10

К моему немалому удивлению, наш вечный враг тут же закивал, похлопал меня по плечу и, кое-как взгромоздившись на лошадь, махнул нам рукой.

— Идём, Никитушка, что зря стоять-то, — подоспела бабка. — Или велишь мне опять свою избушку к лесу задом поворачивать?

Я поискал в её словах какую-нибудь подозрительную двусмысленность, вроде с первого раза не нашёл, а на второй было уже неинтересно.

— Никита Иванович, а дьяка куда денем?

— Не знаю, Мить. С собой тащить не хочется. Не хватало, чтоб он у Кощея спёр чего-нибудь или скандал закатил.

— У печки его оставим, — вмешалась Яга. — Небось оттуда не сбежит, да и некуда ему. Разве в лес, к волкам, али в степь, к шамаханам. Я б на его месте и носу за порог не высовывала.

Мы пожали плечами и не стали дискутировать. А зря, кстати…

— Фараоны проклятые-э… — тихо донеслось из окна избушки. — Хучь под кустик по-маленькому пустили бы, а?

Я было дёрнулся, но Баба-яга, мстительно ухмыльнувшись, подхватила меня под локоть и повела вслед за Кощеем. Митя шмыгнул носом, показал язык чёрным рыцарям и поспешил за нами. В первый раз я спускался по ступенькам Лысой горы как гость и, быть может, даже союзник. Что, впрочем, абсолютно не гарантировало личной безопасности всей нашей опергруппе.

И самое трогательное, что на данный момент это никого из нас не волновало. Я доверял Яге, Митя мне, а у бабки были свои далеко идущие многоходовые планы. Ну то есть я, конечно, наверняка об этом не знал, но очень хотелось, чтоб были. Жизнь-то ведь только начинается…

Мы прошли через знаменитый коридор страхов. Это была первая фишка Кощеева жилища: идёшь себе подземным коридором по ступенькам вниз, а из стен на тебя всякие монстры бросаются. Причём именно те, которых вы больше всего боитесь. Ничего личного, чистая психология.

Я тут был не раз и уже ничего не боялся, а особо настырных ужастиков просто щёлкал по носу. Они морщились, обижались и исчезали. Баба-яга шла, погружённая в собственные мысли, и, похоже, ни одного монстра, способного её напугать, в природе просто не существовало. А вот Митя со своими комплексами боязни мертвецов (убей бог, не помню, как это правильно по-научному называется, кажется, некрофобия) успел повеселить всех.

— Ой, мертвец страшный! Боюсь, боюсь! Ой, с него уже шкура сползает и кости наружу! Ой, он меня щас укусит, а то и ногу отгрызёт! Ой, храни господь раба своего, и чего ж я, дурак, в церкви плохо молился? Ой, спасите, помогите, Никита Иванович, отец родной, явите такую милость, дайте вон тому скелету ползучему поперёк лба ногой милицейскою! Ух ты, спасибо, хорошо-то как получилося… И вон того, пожалуйста. И вон энтого! А ну, нечисть поганая, кто на нас с участковым?!

Как вы понимаете, никто особо не рисковал. Митя развлекался, показывал язык, вертел задом, оттопыривал средний палец, строил рожи, и никто из монстриков даже плюнуть на него в ответ не смел. Потом были живые металлические ворота с шипами и змеями, но тут уже нас хозяин провёл. В его интересах. Мы гуськом прошли в небольшую залу, более похожую на офисный кабинет для свиданий. Кощей жестом указал нам на четыре свободных кресла.

— Ну что ж, враги извечные, опергруппа лукошкинская, ныне вы все в моей власти. Знать желаю, что мне мешает сей же момент всех вас лютой смерти предать?

— А плюху по уху?! — мгновенно завёлся расхрабрившийся Митяй.

Гражданин Бессмертный сухо щёлкнул пальцами, и наш младший сотрудник замер египетской мумией.

— Ибо злодей я и поступки мои злодейские. Пока паханы да начальники речь ведут, бывшим петухам встревать нечего. А тебе, участковый, милость окажу великую, второй раз ответить позволю. Чего надо, короче?

— Есть тема, — покосившись на Ягу, начал я.

— А ещё короче можешь?

— Могу. В два слова: Змей Горыныч.

Кощей взял долгую паузу, потом, скрипя доспехами, достал из ящика письменного стола пузатую бутыль портвейна, отгрыз пробку вместе с частью горлышка и сделал большой глоток.

— Уверены?

Глава нашего экспертного отдела молча провела себе большим пальцем под горлом и выразительно клацнула зубом.

— Когда?

— Порядка трёх дней назад. Прилетел со стороны восточных границ. Украл трёх девушек. — Кого именно и в каком виде, я пока уточнять не стал.

— Проснулся, стало быть, братец старший, — меланхолично кивнул Кощей, делая ещё один долгий глоток. — Триста лет о нём ни слуху ни духу, а теперь нате вам, нарисовался. И главное дело, чуть что, сразу за старое, девок воровать!

Я недоуменно обернулся к Яге, та пожала плечиком. Действительно, если нашей бабушке сколько-то там за сто, а Змей выходит на охоту раз в двести — триста лет, то выходит, что этот доисторический дельтаплан с огнемётом на тысячи лет старше самого Кощея! Наш главный мафиози от одного упоминания имени «старшего братца» заметно нервничает. С чего бы?

— Гражданин Бессмертный, расскажите, пожалуйста, о…

— А я не у тебя на допросе, чтоб ты меня «гражданином» обзывал, начальник, — раздражённо оскалился хозяин дома, отхлебнул ещё и, глядя на меня сквозь бутылку, попросил: — Кощеем зови, запросто, без церемоний, случай не тот. Выпьешь?