Читаем Тайный умысел полностью

– Кажется, нет. Пока не припомню, чтобы она выходила в коридор, – призадумавшись, сказала Лёлька.

– Дай-то, Бог! – перекрестилась тётя Капа. – Спаси и сохрани! Господи, убереги девчоночек от врагов и кляузников!

– Ну чего ты взялась причитать, тётя Капа? – всколыхнулась Мара. – Не так уж и много на свете этих злыдней! Всё же больше хороших людей! А книги нынче – наш самый лучший хлеб. Куда мы без них? Надо только придумать, как их забрать у Саньки так, чтобы не повстречаться с «одуванчиком».

– Ой-ой-ой! Мара! Ну, что вы такое придумаете? Вы ничего и не заметите, как она выследит вас, подслушает и доложит, куда надо. Всё, что было и не было распишет как картинку. Глупенькие! Вам ли тягаться с ней? У неё столько опыта в этом деле, что куда вам до неё!

– Ладно, тётя Капа, – не волнуйтесь! Никуда мы не будем соваться. Бог с ними, с этими книжками! В институтской библиотеке будем читать. Просто мне хотелось сохранить книжки для моей бывшей хозяйки. Ну что ж, отдам ей те, которые мы привезли сюда.

– Вот и, слава Богу! Я ведь о вас беспокоюсь! Покажите хоть, что вы привезли! Может, и я что-нибудь почитаю.

– Сейчас посмотрим, – сказала Лёлька, и они стали перебирать привезённые книги.

Тётя Капа взяла в руки книжку, прочитала вслух:

– Овод. Интересная?

– Очень.

– Я возьму её почитать?

– Тебе будет тяжеловато её читать, – сказала Мара. – Возьми лучше вот эту – о приключениях человека, попавшего на необитаемый остров, о Робинзоне Крузо.

– Интересная?

– Не оторвёшься!

– Всё. Я пошла читать.

– Ой! – воскликнула Лёлька. – Вот здорово! Посмотрите: сборник стихов. И, знаете, чей? – Ивана Приблудного! «Тополь на камне»! Чур, я первая читаю!

– Ну-ка, ну-ка, покажи! Ой, да он тоненький такой! Ты быстро его прочтёшь! – сказала Мара. – А я пока возьму «Отверженные». Давно хотелось перечитать её.

– Погоди! А вот и стихи Есенина, Блока, Клюева! Вот кого надо почитать в первую очередь!

– Только никому не говорите об этих книгах! – встревоженно сказала тётя Капа.

– Мы это поняли. Не сомневайся – никто об этом не узнает! – убедительно сказала Мара.


***

За чередой дней, протекающих в учёбе, домашних хлопотах, незаметно приблизился Новый год. Жизнь текла тихо, размеренно, без каких-либо потрясений, переживаний. Единственное, что беспокоило Лёльку – затянувшийся кашель. Тётя Капа не раз и не два предлагала ей сходить к знакомому, очень хорошему врачу. К нему она иногда обращалась за помощью через свою постоянную клиентку – его жену, которую называла «профессоршей». Лёлька каждый раз отказывалась, стесняясь показываться доктору – мужчине. Правда, ей об этом она не говорила, а придумывала всё новые способы лечения. Наконец, тётя Капа пригрозила Лёльке:

– Готовься! Завтра поведу тебя к доктору. Я уже договорилась с ним.

– Тётя Капа! Послезавтра Новый год! Какой поход к врачу? У него тоже должен быть праздник!

– Праздник у него будет. Послезавтра. А завтра он посмотрит и послушает тебя. И никаких возражений! Хватит заниматься всякими травками! Угробишься, а я потом отвечай за тебя?

– Хорошо. Пойду. Только в больницу не лягу!

– Надо будет, ляжешь как миленькая! Лучше один раз пролечиться, как следует, чтобы потом не болеть.

– Но я тогда отстану от учёбы.

– Не отстанешь! Мара поможет тебе. Так ведь, Мара?

– Конечно, помогу! Нашла о чём беспокоиться! – поддержала тётю подружка.

На следующий день тётя Капа привела Лёльку к доктору домой. Дверь открыла женщина среднего роста с гладко причёсанными и собранными под заколку, волосами.

– Здравствуйте, Калерия Петровна! – расплылась в улыбке тётя Капа. – Вот, привела нашу красавицу, как и договаривались!

– Здравствуйте – здравствуйте, милочка! – приветливо улыбаясь в ответ, сказала хозяйка. – Проходите! Василий Трофимович ждёт вас.

– Деточка! – обратилась она к Лёльке. – Не надо пугаться, не надо стесняться! Доктор хороший, добрый человек. Он поможет тебе! Главное – нужно довериться ему!

Она проводила Лёльку в кабинет доктора.

– Василий Трофимович! К Вам гостья!

– А-а-а! Наконец-то! Проходите, голубушка, проходите! Смелее! Я совсем не страшный. Даже маленькие дети меня не боятся.

Оробевшая было Лёлька начала обретать уверенность.

– Присаживайтесь, голубушка, вот на этот стульчик, и расскажите поподробнее, на что жалуетесь!

Лёлька вздохнула, собравшись поведать доктору о своей проблеме, но тут же закашлялась. Кашляла долго, с надрывом.

– Ах, вот оно что! – озабоченно нахмурился доктор. – Придётся Вам, голубушка, раздеться по пояс. Я послушаю, что у Вас делается внутри.

После прослушивания он, наконец, вымолвил:

– Ну-с! А теперь рассказывайте, как долго кашляете и чем лечитесь.

Выслушав Лёлькин рассказ, он сказал ей, что для неё наипервейшим лекарством должно стать хорошее, а лучше – усиленное питание, и предложил ей провести курс лечения в его больнице. Там она получит и отличное питание.

– А после больницы Вам надо бы пожить какое-то время в деревне и поддержать себя деревенской едой – с молоком, яйцами, маслом, сметаной, мясом. Вы из деревни приехали? – спросил он.

– Почти что. Из маленького городка. Раньше он был казачьей слободой.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство