Тайный воин

Аркониэль сунул руку за ворот своей простой туники и вытащил серебряный амулет Иллиора.

— Воины Атийона! Некоторые из вас знают меня. Я Аркониэль, свободный волшебник Скалы, ученик Айи. Моя мистрис и я были избраны для того, чтобы стать защитниками принца Тобина, о котором шестнадцать лет назад было предсказание оракула Афры. Моей мистрис было даровано видение, когда дети Ариани находились еще в утробе матери. Вы все слышали о том, что герцогиня родила двойню и что девочка оказалась мертворожденной, а мальчик — живым. Но это не совсем так. Моя мистрис и я присутствовали в ту ночь при родах, и мы до сегодняшнего дня хранили молчание о том, что произошло на самом деле.

Теперь я говорю вам, что в живых осталась девочка, а не мальчик. По воле Иллиора и ради будущего Скалы новорожденной девочке при помощи самой сильной и страшной магии был придан облик ее умершего брата, чтобы ее не постигла смерть от рук короля и его приспешников. И эта девочка стоит сейчас перед вами как принц Тобин!

Наступила гробовая тишина. Тобин слышал, как во рву за стеной крякают утки, как где-то вдали лают собаки. Потом кто-то выкрикнул:

— Никакая это не девочка!

— Какая магия способна на такое? — резко спросил бородатый жрец Далны, и после его слов начался оглушающий шум — и горожане, и солдаты, столпившиеся во дворе, заговорили все разом.

Фарин, Ки и Лисичка придвинулись к Тобину, положив руки на эфесы мечей. Аркониэль так стиснул свою волшебную палочку, что у него побелели пальцы, но высшая жрица Иллиора сумела успокоить толпу.

Калия, вскинув руки над головой, хлопнула в ладоши, и между стенами крепости коротко раскатился гром.

— Дайте ему договорить! — крикнула жрица. — Разве я стояла бы сейчас рядом с ним, вместе с братьями и сестрами из других храмов, если бы в его словах не было смысла? Дайте чародею говорить!

Аркониэль поклонился ей и продолжил:

— Пятнадцать лет вы знали этого храброго молодого воина как сына Риуса. Сегодня, по воле Иллиора, вы удостоены особой чести: перед вами открывается законная наследница трона Скалы. Вы благословлены, люди Атийона. Именно вы станете свидетелями того, как законная наследница, предсказанная Иллиором, вернется к вам. Вы уже доказали свою добрую волю и веру, расправившись с предателем Солари. А теперь вам предстоит засвидетельствовать истину моих слов, и жрецы Великой Четверки подтвердят ее.

Несколько человек с недовольным ворчанием попытались подойти ближе к Тобину, но Аркониэль не позволил этого.

— Он слишком уязвим, — негромко сказал Фарин. — Может, лучше уйти внутрь?

— Нет, все должны это видеть. Пожалуйста, Фарин, отойди на шаг назад.

Фарин, бросив на Тобина еще один напряженный взгляд, вместе с Ки и остальными неохотно отошел немного в сторону, но не слишком далеко. Жрецы, стоявшие по другую сторону принца, сделали то же самое.

И хотя его друзья были здесь же, на ступенях, не далее чем в двадцати футах от него, Тобин вдруг почувствовал себя одиноким и беззащитным. Теперь уже никто не радовался и не выкрикивал его имя. Двор крепости превратился в море недоверчивых лиц.

Калия улыбнулась, словно почувствовав возрастающий страх Тобина, и посмотрела на него с сочувствием. Остальные растерянно наблюдали за ним.

Аркониэль подошел к Тобину и поднес ему серебряный нож; это был нож Лхел.

— Она дала мне его совсем недавно. Наберись храбрости, сделай что нужно, — прошептал он, целуя Тобина в обе щеки. Никогда прежде он этого не делал. — Вспомни, что я тебе говорил. Начни с куклы. Держись, Тобин. Твой народ смотрит на тебя.

«Мой народ». Вся эта огромная толпа, казалось, не дышала, застыв в ожидании. Сжав в руке нож, Тобин вдруг почувствовал, как страх отступил и пришло то внутреннее спокойствие, какое наполняло Тобина перед битвой. Но когда он вытащил из-за пазухи куклу и нащупал волосяной шнурок в складке на ее шее, руки его дрожали. Подсунув под него острие ножа, Тобин перерезал шнурок и позволил ему упасть вниз. Потом он разрезал старую ткань и вытряхнул раскрошившиеся травы, пожелтевшие комки шерсти и все осколки тонких косточек, что были спрятаны в теле куклы. Что-то маленькое, блестящее вывалилось вместе с ними и запрыгало вниз по каменным ступеням. Это была золотая копия доски с предсказанием оракула. Тобин давно забыл, что спрятал ее в кукле. Дощечка докатилась до ног бородатого сержанта, и тот осторожно поднял ее. Когда Аркониэль подал ему знак оставаться на месте, сержант сжал дощечку в руке и прошептал:

— Я ее пока подержу, да, мой принц?

А потом рядом с Тобином возник Брат, с голодными черными глазами. Судя по тому, как многие внизу вскрикнули и судорожно вздохнули, его увидели все.

— Одежда, — негромко подсказал Аркониэль. — Ты должен ее снять. Ки, помоги ему.