Тайра. Путешествие на Запад (СИ)

— Ты уж извини старика, Тайра. — шепчет он, чувствуя, как жизнь покидает его: — Забудь меня и живи дальше…

— Что ты говоришь, дурень… — она оказывается совсем рядом, приседает и прижимает его голову к своей груди: — спасибо тебе…

Гром поднимает голову, встречаясь взглядом с ее глазами, полными слез и думает, что он все же умер как полагается.

Глава 5

Гром умер. Она видела, что шансов у кузнеца не было. Она прекрасно знала человеческую анатомию и если бы Гром дал ей свободу чуть раньше, если бы у нее были антибиотики и необходимые инструменты, если бы… Но у него было внутреннее кровоизлияние, нож прошел через печень, с такими ранами на границе долго не живут.

Она подождала, пока Гром не перестал подавать признаков жизни, зачем-то отметила в уме время смерти. Посмотрела в угол, где лежал чужак.

— Хватит притворяться, — сказала она: — я отсюда слышу, как ты сопишь.

— Я не притворяюсь — говорит чужак и поднимает голову: — а этот… он мертв?

— Мертв. — сказала Тайра и подумала, что ей будет не хватать старого Грома. Он был самым близким ей человеком в селении, знал все про Тварей и их повадки и всегда, как-то по-особенному был к ней добр. Она знала, что должна была ощущать внутри «сосущую пустоту», ту самую, про которую ей рассказывала трещотка Айна после того, как у нее умер Карлос. Айна говорила, что такое все должны испытывать, если умирают близкие. Тайра указывала на то, что Карлос не просто умер, а был зарезан к празднику Осени и что Ларс сказал, что это все глупости, а самой Айне надо бы «юбку задрать и розог вломить, а то вздумала порося в лес отпустить». Но Айна сказала, что настоящий человек должен тосковать по близкому, даже если это не человек, а порося. Тогда Тайра не стала с ней спорить, потому что трещотка Айна была немного подавлена, а что бы ни говорили про нелюдимую Тайру, иногда она умела читать атмосферу, особенно у тех людей, которые были ей интересны. Потому она и подсела к умирающему Грому — что-то внутри сказало ей, что так будет правильно. Правда это же что-то сказало ей что она должна на него сердиться. Очень сердиться. Но обнять.

Тайра наконец разжала свои руки и осторожно отпустила тело Грома на пол. Как она ни старалась, но его голова ударилась об пол с глухим стуком — бум…

— Слава богу, — сказал чужак: — кажется он мне хрящи в горле передавил… дышать трудно. — говорит чужак, которого она отказывалась называть не его именем. Лаэрт, что за чушь. Чужак он и есть чужак. Она сложила Грому руки на груди и выпрямила согнутые в коленях ноги, закрыла глаза. Немного подумала о правосудии. Правосудие в поселке осуществлял Ларс, однако сейчас его компетентность и беспристрастность была поставлена под вопрос. Он врал ей о Кодексе, врал и о том, что она — его приемная дочь и что у нее бывают провалы в памяти. Про многое врал. Вывод — он не может быть старейшиной, по крайней мере не может осуществлять правосудие. Пока люди не выберут нового старейшину осуществлять правосудие будет ближайшее по статусу лицо, могущее не только отдать судебный приказ, но и исполнить его. То есть — она. Тайра.

Она повернула голову. Чужак сел и озабоченно ощупывал свою шею. Она сделала два быстрых шага и легко завернула ему руки за спину, не обращая внимания на его возмущенное «Хей!».

— Что ты делаешь⁈ — прошипел чужак, пока она вязала ему руки за спиной: — Ты что творишь⁈ Не имеешь права! Я же тебе помог!

— Имею. Согласно правилам и традициям… да и Кодекс так гласит. — отвечает она: — Я в данный момент являюсь самым старшим представителем селения на указанной территории. Как добропорядочный член социума я обязана предотвратить преступление или пресечь уже совершающееся или, в случае если это не удалось, задержать преступника уже после совершения преступления вплоть до прибытия лиц, осуществляющих правосудие на указанной территории.

— Какое еще преступление⁈ Ты с ума сошла!

— Во-первых ты убил Грома. — указывает она на тело кузнеца, лежащее на полу: — Во-вторых совершил попытку скрыться с места преступления.

— Ты с ума сошла, — говорит чужак и поднимает на нее полные недоумения глаза: — ты что, Тайра⁈ Я ж тебя спас! Да если бы не я… кто знает, что эти сумасшедшие с тобой сделали! Ты же не Тварь, ты — человек!