Так было. Нестандартные сюжеты

Дела давно минувших дней. Я проработал в Социальном университете до 2013 года. До пенсионного срока 60. Но дело не в этом. Может быть, и дальше бы там оставался. Я любил студентов, они подпитывали меня молодой энергией, а я их – своими знаниями. Но пришли требования из Минобрнауки, с которыми я согласиться не мог. Документально доказать, что я не педофил, не туберкулезник, не дезертир. Этого я, профессор, преподаватель с тридцатилетним стажем, майор запаса, вынести не мог. Написал открытое письмо декану, ректору, министру и ушел. Ректором региональной партийной школы «Единой России», и опять почти не жалею, почти, студентов РГСУ жалко…

9. Перекушенная уздечка и коломенские трамваи

Это была необычная избирательная кампания, и интересная, и трагикомичная. 1993 год. Первые выборы в Государственную Думу. Коломенский избирательный округ. Наш кандидат – Сергей Григорьевич Скорочкин, человек трудной и трагичной судьбы. Но об этом уже многое написано, масса материалов в Сети, поэтому речь пойдет не совсем о нём. Два необычных сюжета, которые никогда больше не повторялись в моей немалой политтехнологической практике.

Избирательная кампания Скорочкина, которую я конструировал вместе с командой, поначалу развивалась по классическому сценарию, описанному в нашей книге «Технология избирательной кампании», вышедшей полгода назад. Стратегия, штаб, полевая структура, социологический мониторинг и т.д. Несмотря на то, что мы работали против административной машины, я не видел в этом ничего особенного. Во-первых, эта машина была слаба, особенно после расстрела Белого дома 4 октября; во-вторых, у нас была сильная, креативная, дружная и азартная команда; и в-третьих, наш кандидат, настроенный только на победу, пусть политически неопытный, но успешный предприниматель, перепробовавший много бизнесов, и сейчас хозяин водочного завода «Радуга». Финансовых ограничений не было. Он как губка впитывал наши советы и рекомендации. Так получилось, что для Скорочкина я был непререкаемый авторитет, мы с ним много общались, и он мне полностью доверял и слушался, что тоже важно для успешной кампании. И ещё, устоявшегося избирательного законодательства в это время не существовало. Не было понятий «подкупа избирателей», «незаконной агитации» и т.д., что развязывало нам руки, экспериментировали по полной. Идеальная избирательная кампания!

Почти все работники штаба жили и трудились в огромном доме Скорочкина, расположенного на окраине Зарайска. Дом был особенный, по ночам там раздавались какие-то завывания, шаги и постукивания, как будто просыпалась нечистая сила, понятно, что они были связаны то ли с водопроводом, то ли с отоплением, но всё равно было жутковато и некомфортно. Кроме того, Скорочкин, деревенский парень, почему-то недооценивал городские удобства. В доме была только холодная вода, да и та в одном кране. И ещё, я знал, в какой комнате и в каком шкафу было припрятано скорочкинское оружие. Бандитские девяностые были тогда совсем не шуточными.

Психологом кампании у нас был Юрий Пелипенко, вроде бы надежный парень, бывший преподаватель Высшей школы милиции, кандидат наук, майор.

Работа психолога со Скорочкиным была очень важна и ответственна, его требовалось быстро подготовить к встречам с избирателями и соперниками, научить публично выступать перед разными аудиториями, работать на телекамеру и многое другое. Поэтому Пелипенко попросил меня в помощь взять в штаб его жену, тоже психолога. Я, посоветовавшись с командой, согласился, тем более что финансовые возможности вполне позволяли. Как же мы пожалели об этом!

Итак, кампания была, что называется, выстроена, механизмы взаимодействия отлажены, работаем на победу. На несколько дней мне надо было отъехать по делам в Москву, я ведь работал в Социальном университете. И вот утром, как сейчас помню, 5 декабря, в день рождения нашей дочери Ритки, раздается звонок из Зарайска. Звонят из нашего штаба. Главный политтехнолог Володя Амелин тревожным голосом говорит: «Сергей, у нас проблемы. Скорочкин никого не слушается, его полностью подчинил себе Пелипей!» Я попросил не паниковать, продолжать работать, обещал поговорить с психологом. Но не дозвонился.