Так чай с ромашкой или...(СИ)

Женя остался со мной на ночь. Он сначала отпирался, но потом сдался под моим натиском. Через час он уже сопел мне в шею, а я не могла уснуть. Мысли метались с огромной скоростью. На момент близости с Громовым я даже не вспомнила про учителя. Женя мог меня рассмешить, с ним можно было открыто встречаться, наслаждаться каждым мгновением. Я уверена, что он сделает меня самой счастливой. Парень повернулся немного, прижимая меня к себе сильнее. Я улыбнулась и решила, что подумаю обо всем завтра.

***

На следующий день я села рядом с Женей, как и всегда. Он улыбнулся и поцеловал меня в щеку. Мои руки сами потянулись к нему, чтобы обнять. Громов издал смешок и притянул меня ближе к себе.

— Женька, я тебя обожаю, — на мою реплику он поцеловал меня в макушку. Было хорошо и уютно, пока класс не стал заполняться одноклассниками. Со звонком зашел и математик, который смирил нас суровым взглядом. — Сейчас что-то будет.

— Громов, Соколовская, сели за разные парты. Я устал смотреть на ваши лобызания, — я усмехнулась, смотря, как Женя переносит свои вещи на одну парту дальше. — А теперь проверочная работа! Соколовская, останешься после урока, будешь переписывать предыдущую, — я горестно вздохнула, но кивнула.

Не хотелось оставаться один на один с учителем. Видимо этого он и добивался. Написав проверочную, я посмотрела на Громова. Меня терзали мутные сомнения, что он написал все правильно. Поэтому я поменяла наши листочки и исправила все его ошибки. Парень лучезарно мне улыбнулся, посылая воздушный поцелуй. Урок пролетел быстро, звонок выгнал всех из класса, кроме меня. Константин Юрьевич положил листок перед моим лицом и вернулся на свое место.

Спустя 15 минут я написала проверочную и положила ее на учительский стол. Соколов кивнул, забирая лист. ну, раз больше от меня ничего не требуется, то можно и уходить. Я толкнула дверь, но она не сдвинулась с места.

— Константин Юрьевич, я не могу выйти, — я повернулась к математику и увидела на его лице нахальную улыбку.

— Конечно, не можешь. Я ее закрыл, — он отбросил мою проверочную, подходя ко мне. — Ты бы знала, как я ревновал тебя к этому Громову! — учитель угрожающе навис надо мной. — Какого хрена ты с ним целовалась?! — его голос становился громче, но услышать нас не могли.

— Извините, но я имею право целоваться с кем захочу, — мой взгляд выражал лишь злость. Но внутри все урчало от того, как мне приятна его ревность.

— Ты. Только. Моя. Больше я тебя не отпущу, — мужчина положил мне руки на талию и притянул ближе к себе.

— Только Ваша — Алла Сергеевна, а не я. С ней и обжимайтесь, — я подлезла под его руку и оказалась за его спиной.

— Сама ревнуешь, — он развернулся, но остался стоять на месте, буравя меня взглядом. — Ты сама не можешь без меня!

— Ошибаешься, мне хорошо с Женей. С ним нет таких проблем, как с тобой. Не нужно скрываться, можно целовать в любой момент, и если заняться с ним сексом, то не нужно бояться, что его посадят, — пока я это говорила, глаза учителя зло прищуривались.

— Вот оно как? Спорим, тебе не хватает вот этого, — Соколов преодолел расстояние между нами в один шаг, зарываясь рукой в мои волосы. И насколько было мое удивление, когда я не испытала каких-то бурных эмоций. — Или этого, — он коснулся губами мочки уха. — Я уверен, что ты скучала по этому, — он перехватил мое дыхание и поцеловал в губы. Я сжала губы и оттолкнула его. — Видишь, я знаю, что тебе нужно.

— Ты знаешь, что мне нужно? — я руками оттолкнула его от себя. — Мне нужно было видеть, как ты целуешь химичку? Мне нужно было неделю валяться и не понимать, зачем ты так со мной поступил? Сам дал мне надежду и сам же ее забрал! Ты не знаешь, что мне нужно. Тебе стало плохо. Ты сдался и начал давить на мои чувства. Пошел к черту! — я увидела ключ у него на столе. Прямым ходом направилась туда, но меня перехватили. — Соколов, отвали от меня. Ты сделал мне очень больно. Дай мне уйти и подумать.

— Хорошо, надеюсь, что ты скоро примешь решение, — он отступил, давая доступ к двери.

***

Всю ночь я думала о Соколове. Он столько вызывал у меня эмоций, когда только начали с ним заигрывания. Мой мозг плавился от его улыбки, сердце замирало от поцелуя, а ноги подкашивались от его рук. Вот только после отношений и секса с Громовым, все стало угасать. Нет, Константин Юрьевич мне все еще нравился, только уже не так сильно. Я поняла, что Женя вызывает у меня намного больше эмоций.

Решение пришло не сразу. Я еще долго находилась в смятении, но решилась держать обоих парней на расстоянии. С Женей стараться меньше общаться, а с Соколовым видеться только на уроках. Мне требовалось время, чтобы разобраться в себе.

***