Так навсегда!

А однажды один парень лезет без очереди, и бабка откуда-то из середины истошно вопит ему, а парень… хотя на самом деле претензии бабки, по сути, беспочвенны, все сидячие места давно заняты, и в этот заход ей ловить абсолютно нечего, а все, кто готов ехать стоя, влезут и так, очередь в основном именно ради сидячего положения, но бабка все не унимается… и тогда парень свешивается обратно, ловко ухватившись за поручень, как какой-нибудь матрос на вантах, и весело парирует: «Бабк, ну что ты вопишь как резаная?! Тебе же прижопиться нужно, а мне хотя бы просто уехать!!!» И ужасно смешно, и очередь валится от хохота, и я тоже, и мама тоже улыбается, глядя на меня… ну да, я же уже — большой!

А еще где-то в дебрях близлежащих домов притаилась рабочая столовая. И неизменно раз в неделю вся площадь окутывалась чарующим ароматом исконно-посконных крестьянско-пролетарских кислых щей. Да просто с ног валило! Столовую эту я, кстати, воочию никогда не видел, да ее и нету давно, и площадь со временем пала под натиском «точечной застройки», и пахнет там теперь все больше забугорным фастфудом… но запах, запах! И вываливается кое-как «Икарус», и разевает заднюю дверь, и «вас тута не стояло!», и упираешься опять носом в чей-то колючий хлястик на пальто… домой! Родина!

Как-то раз, правда, пустырь на развилке двух наших локально-магистральных трасс вдруг окружился бетонным забором с вожделенной буквой «М» на каждой плите. Но особого развития процесс не получил, так, пара бульдозеров покрутилась внутри, да так и застыла в компании автокрана. Аборигены насторожились. С одной стороны, голос разума подсказывал им, что метро не может взять вот так и непринужденно вынырнуть на поверхность в десятке километров от ближайшей станции. Но с другой… ведь хотелось же верить, что однажды выйдешь вот так запросто из дома, пройдешь пешочком пять минуток, гордо минуешь стеклянную, вечно разбитую будку автобусной остановки, да и спустишься — в чистенькое, светлое, сияющее… в метро!

Потом стройка все-таки началась. Правда, пошла она почему-то не вниз, как логично было бы предположить, а вверх! Один этаж, второй, третий… Аборигены утешали себя тем, что это, вероятно, какое-то новое, высокотехнологичное и сверхпрогрессивное метро, какого нигде еще нет. Но в итоге все их ожидания рухнули вдребезги, когда однажды возведенное здание украсилось красивой табличкой «Общежитие Метростроя», каковое общежитие в итоге и сделалось на долгие годы системообразующим центром притяжения и рассадником… ну то есть кто-то, возможно, и обрадовался такому развороту ситуации. Но не все. Это точно. Ожидалось все-таки нечто иное…

Но — годы неминуемо шли, и однажды все-таки сбылось. Свершилось! Да, пусть пока всего на одну, «Савеловскую», станцию ближе до кольца — но тем не менее! Это, между прочим, минус целых два светофора, если хотите знать! Даже три! Прорыв, не иначе. А там, глядишь, дальше дело пойдет веселее.

В самый канун нового, 1989 года, который как раз и должен был ознаменоваться пуском нового участка пути, мы с Олег Юрьевичем направились ознакомиться и лично проконтролировать последние приготовления. Да, я понимаю, что этот нехитрый сюжетец уже порядком навяз у читателя в глазах, «пошли», «поехали», «сели во дворе»… но что поделаешь, если память упорно возвращает именно к этим вариациям! Да ничего. Ничего тут уже не поделаешь. И никогда…

Декабрьский вечер выдался чудесен. Оно и вообще чудесно, когда встречаешь старого друга, а если уж и погода благоприятствует… а она благоприятствовала. Глобальное потепление климата все увереннее вступало в свои права, декабрь выдался теплый, слякотный — но в тот день как раз слегка подморозило, и мягкий снег неспешно и неслышно ложился на ветви спящих деревьев. Ночь перед Рождеством, не иначе — тем более что в пересчете на западный стиль так оно и было.

Инспекционный поход аккурат с площади Савеловского вокзала и начали. Осмотрелись, прикинули, где теперь, возможно, будет конечная остановка автобуса, достаточно ли удобно. Затем приблизились к разверзшемуся жерлу подземного перехода. Работяги вокруг, облаченные в оранжевые жилетки, лихо кидали дымящийся асфальт прямо в свежевыпадающие атмосферные осадки — и тут же кое-как укатывали.

— М-да, — с сомнением и видом признанного специалиста констатировал Олег Юрьевич. — Этак он у них долго не продержится…

— Но ведь это не главное, — ответил я. — Дойдем уж как-нибудь. А то у нас осенью, поди, чище, как на Шоссе топать! Не говоря уж про Платформу, если до электрички…

— Это точно!