Так не бывает

Раздражённый Шмелёв опять сверился с часами. «Breguet» показывал, что солидный вроде бы запас времени, отведённый на дорогу, тает на глазах. Прекратившийся было дождь снова разошёлся, и транспортная ситуация окончательно испортилась. Множество мелких аварий моментально довели дорожную обстановку до катастрофической. ГАИ нигде не было видно: у инспекторов дорожно-патрульной службы, похоже, нашлись более важные дела и разруливанием пробок никто не занимался. Призванный день и ночь двигаться динамичный город застыл и превратился в одну огромную пёструю стоянку.

Извилистые переулки изобиловали транспортом под стать Садовому кольцу. В узких местах из-за кое-как припаркованных, а то и брошенных с включённой аварийной сигнализацией машин было просто не проехать. Автомобили спешили и опаздывали, не уступая друг другу дорогу, перемешивались в хаотическом беспорядке, как плохо собранные мозаики. Шикарная шмелёвская связка, состоящая из двух словно приклеенных друг к другу автомобилей, потолкалась полчаса направо, налево, постоянно сигналя дальним светом, притирая и расталкивая в стороны малолитражки, покружила внутри Садового, сместилась к Бульварному кольцу, пересекла и его. Всё было тщетно, заполонённый транспортом город усиленно пыхтел выхлопными трубами, гудел клаксонами, мигал фарами, но почти не двигался.

Раздосадованный непредвиденным осложнением Евгений Васильевич в очередной раз обречённо посмотрел на изящный швейцарский хронометр, хотя прекрасно знал, который час. Тяжело вздохнув, он слегка ослабил туго затянутый на шее тёмно-синий в светлую косую полоску галстук, окинул взором скопище окружающих машин и, набрав номер секретаря, сухим голосом приказал:

– Отмените назначенную встречу, извинитесь, скажите, что у нас не получилось по техническим причинам. Уточните, когда можно будет увидеться в ближайшее время. Если возможно, постарайтесь перенести на завтра. Перезвоните, я жду.

Дождь почти перестал, только резкие порывы колючего ветра продолжали срывать с практически голых ветвей последние пожухлые листья и крупные холодные капли. Бледное солнце попыталось было проглянуть сквозь плотную свинцовую завесу, обозначилось крошечным пятном на безрадостном небосклоне, но раздумало и снова скрылось в пелене облаков. Оно будто увидело через своё небесное окно унылую картину поздней столичной осени: покрытый лужами асфальт, бегущие вдоль тротуаров потоки грязной воды, охапки слипшейся листвы в водостоках, прячущихся по карнизам домов продрогших голубей – и отвернулось. Потом, всё потом; оно появится снова, лишь когда придёт время празднично-искрящейся, одетой, словно счастливая невеста, во всё белое красавицы-зимы.

Нудный дождь окончательно прекратился, а реки разноцветных зонтов всё текли и стекали по улочкам к промокшим блестящим площадям. Эти быстротечные, суетливые потоки всасывались в подземные переходы, ведущие к станциям метро.

«Видно, не судьба», – рассуждал поставленный в тупик Шмелёв, с брезгливым выражением наблюдая картину осенней непогоды за тонированным окном автомобиля. Он не мог припомнить другого такого случая, когда бы дела не заладились, да ещё так фатально, – переговоры планировали заранее, выехали с большим запасом, три раза меняли маршрут, и всё безрезультатно. «Странно. Как будто какая-то сила не пустила», – заметил обыкновенно не склонный к мистике и суевериям Евгений Васильевич.

Перезвонил секретарь и довольным голосом сообщил, что всё улажено, встреча перенесена на завтра, на одиннадцать. Шмелёв сухо поблагодарил и удовлетворённо перевёл дух. Но расслабиться так и не смог, напряжение и нервозность не проходили. Между тем затор только увеличивался. Минут пять Шмелёв посидел в машине молча, уставившись в пространство. Затем в очередной раз оглядел понурую улицу, расположенные поблизости мрачные серые и тёмно-коричневые здания, узнал район столицы, где случайно оказался, – и тут ему в голову пришла неожиданная идея.

Массой дел был непрерывно загружен Евгений Васильевич. И вот случилось так, что впервые за последние годы из-за отмены запланированных переговоров он мог располагать скромным досугом. По прихоти судьбы в этот момент оказался поблизости от тихого крошечного двора, где довелось когда-то жить. Подумалось, что нужно использовать уникальный шанс предаться ностальгии, навестить памятные места детства и юности.

Удивив своим порывом водителя и охранников, Шмелёв заявил, что хочет пройтись пешком. Этого он не делал уже много лет – а на глазах подчинённых вообще ни разу. Да ещё в одиночестве! Опытный, давно работающий со Шмелёвым шофер виду не подал, а вот охрана явно озадачилась, ведь нарушались все мыслимые должностные инструкции. Но делать было нечего: проведя на всякий случай консультации со своим начальством, работники службы охраны покорно оставили сердитого Шмелёва одного, забрались в джип, припарковались на тротуаре и запаслись терпением.