Так не бывает. Шепот противоречий (СИ)

Несколько попыток оказываются провальными. Но он умел ждать, когда это необходимо. И впоследствии его терпение было вознаграждено. «Ромео» согласился на встречу.

Простой кафе-бар, без излишеств. Заведение для среднего класса кошельков. Заведение, принадлежащее его близкому другу. Возможно, единственному другу. Этот глумливый засранец даже забронировал для их встречи отдельный и самый уединённый столик, разумеется не удержавшись от парочки пошлых острот. По-дружески, так сказать, подъебал.

И вот они сидят за этим самым столиком. Музыкант сверлит своего оппонента пристальным и очень немиролюбивым взглядом. Блондину плевать. Он чувствует себя уверенно и вполне комфортно. Наблюдает за переменами в лице парня напротив, с удовольствием и странным разочарованием отмечая: этот сраный балалаечник ему не ровня. В подмётки не годится…

Смешно даже…

— Ну и о чём ты хотел поговорить? — первым не выдерживает музыкант.

— Сразу к делу? — неприкрытая ирония. — Отлично. Чего тянуть… До меня тут слух дошёл, — Блондин бросает на собеседника многозначительный взгляд. Тот напрягается. — Кажется, у тебя и твоей семьи присутствуют некоторые материальные трудности. Я бы даже сказал, очень серьёзные материальные трудности…

— Можешь не продолжать, — поднимается и хочет уйти, но блондин его останавливает:

— Я бы на твоём месте сперва выслушал. Характер всегда успеешь показать.

— Ты не на моём месте.

Кивок, кривая ухмылка:

— Это точно. Я не на твоём месте… — и тут же взгляд серьёзный, тяжёлый. — Не будь идиотом… — голос звучит ровно, уверенно, в каком-то смысле даже по-деловому. — Насколько мне известно, папаша твой сильно болеет. Что у него там? С сердцем беда? Сердце — это дерьмовая штука. Может крякнуть в любой неподходящий момент, моргнуть не успеешь. Сколько вы уже на очереди стоите? На операцию…

Музыкант смотрит в глаза блондина и не видит в них и тени сочувствия. Лишь сталь. Холодную, безжалостную сталь. Такой с лёгкостью отсекают головы лишь одним единственным взмахом.

Именно этим он и занимается всю свою грёбаную жизнь… сечёт чужие головы направо и налево…

— И сколько ещё простоите… — фраза звучит невинно, но он чувствует в ней подтекст. — А операция стоит бешеных бабок, наверно…

— Ближе к сути, — хмурится.

Собеседник не меняется в лице.

— Я могу полностью оплатить лечение твоего отца вплоть до реабилитации. Его перевезут в лучшую платную клинику страны, проведут операцию. После будет бегать как в свои лучшие годы… Не криви харю, таких бабок тебе не заработать даже на десяти работах. А ты сейчас, кажется, на трёх въёбываешь? Я прав?

Нет ответа. Лишь пристальный взгляд.

— Ещё долгов куча. Сестрёнка учится на первом курсе колледжа. Ей тоже бабки не помешают. Хочется, чтобы у девочки было более перспективное будущее, чем у её распрекрасных родственничков. Ты так не считаешь?

— И чего ты хочешь? За эту… — он кривится, — услугу.

Блондин усмехается.

— А вот и подобрались к сути… — Достаёт из внутреннего кармана сигареты, закуривает, наплевав на вывеску «курить запрещено» почти у него под носом. Ему можно. Ему можно всё. — А суть, многоуважаемый Александр, проста.

Музыкант морщится от того, как к нему обратился собеседник.

— Тебе просто нужно отшить нашу общую знакомую. И сделать это максимально грубо. Насколько ты вообще способен. Так, чтобы девчонка после этого не захотела с тобой видеться. Никогда. Да и тебе, к слову, тоже… лучше не искать с ней больше встреч.

Повисает долгая и напряжённая пауза. Он переваривает полученную информацию и не понимает, шутка это или чувак вещает на полном серьёзе.

— Значит, — наконец, говорит, — хочешь выставить меня мудаком, чтобы после она прибежала к тебе?

— А ты умница, — издёвка. — Быстро соображаешь.

Пауза.

— Не понимаю… На хрена тебе это? Баб, что ли, мало? С какого ты к ней прицепился?

— А вот это уже тебя ебать не должно. — В светлых глазах проскальзывает что-то похожее на гнев, но музыкант не уверен. Все его чувства сосредоточены на своём собственном гневе, что закипает внутри.

— На хрена все эти сложности?

Блондин вопросительно приподнимает одну бровь.

— Ты ведь можешь сделать всё куда проще. Отпиздить меня, например. Выбить пару-тройку зубов, сломать пару рёбер. Запугать, в конце концов. Уверен, у тебя есть какие-нибудь подручные, которые на ура справились бы с такой задачей. Быстро, эффективно. И дело с концом…

Молчание в ответ.

— Зачем такие сложности? Ещё и раскошелиться придётся… Или… — Его будто озаряет. Губы самопроизвольно вытягиваются в насмешку. — В хорошего решил сыграть? Серьёзно? Думаешь, она поверить в этот цирк? Она не такая дура, какой ты её, по всей видимости, считаешь…