Так сказал тренер

Через несколько лет, когда наш казахский проект заканчивался, «малыш» стал большим, чуть полноватым и очень ленивым псом. В последнем он наверняка равнялся на хозяев. Правда, Лиза с Димой начали свою работу в Лейк-Плэсиде просто здорово. За четыре сезона успели подняться до мировой десятки и завоевать золото на Азиатских Олимпийских играх. Они были первыми фигуристами из Казахстана с такими успехами на мировых соревнованиях. Им прочили и дальнейшее восхождение.

Благодаря прекрасной технике и отличной форме смогли быть демонстраторами (исполнителями танцев) в моём учебном трехсерийном фильме. Пара была красивая, а Лиза — яркая и привлекательная. Они всем нравились.

Первое время ребята жили в доме на главной улице Лейк-Плэсида с видом на озеро в просторных апартаментах, правда, ещё с одной нашей молодой парой. Спрашиваю Диму: «Как тебе на новом месте?» «Всё хорошо, места хватает, только вот ванная и туалет одни». «Дима, — говорю, — а сколько у тебя в Алма-Ате туалетов было в вашей квартире, где жила вся большая семья?» Дима в ответ что-то буркнул…

Через полгода Лиза и Дима поселились уже под одной крышей. Придя в гости, порадовалась, как они обустроили свою жизнь.

Изо дня в день преодолевать себя могут не все. Видимо, после их первых Олимпийских игр в Лиллехаммере Лиза и Дима не загорелись мечтой подняться на пьедестал и вскоре устали друг от друга, устали от работы. Стали думать, как устроить свою жизнь в Штатах. Я почувствовала холодок на тренировках, а потом и в наших отношениях. Пути разошлись. Благодаря усилиям Юрия Гуськова, возглавлявшего фигурное катание в Казахстане, пара ещё пыталась тренироваться у другого тренера, но результаты резко пошли вниз.

Накако Тсузуки и Юрис Разгуляев

Накако с японским партнёром появилась у меня в группе ещё в Москве. Потом пара прилетела вслед за нами в Лейк-Плэсид и даже участвовала в первых для нас показательных выступлениях в Оттаве. Ждала их на весь сезон. И тут узнаю: партнёр бросил Накако, и у неё безвыходное положение. Свободного танцора, к сожалению, у меня в группе для неё не оказалось, и она отправилась за партнёром к другому тренеру. Через месяц к Накако, когда она начала кататься с Юрисом Разгуляевым, нагрянули родители. Пережив стресс от увиденного на льду и вне льда, привыкшие к строгим правилам японские папа и мама забрали дочь вместе с партнёром с собой, увезли, ещё не зная куда.

В Лейк-Плэсиде на катке Тсузуки-сан появился неожиданно. Думаю: вопрос серьёзный, раз мой японский коллега прибыл без приглашения. Из разговора я всё поняла: или Накако катается у меня в группе, или он забирает её домой в Японию. Слушала и соображала: а где же сама пара, которая тренируется у другого тренера за много сот километров отсюда? Когда Тсузуки-сан понял, что я хочу узнать, тут же на понятном мне языке произнёс: «Один момент» и громко добавил что-то по-японски. На удивление, из-за двери на каток вышли в полной готовности к выходу на лёд Накако и малознакомый мне Юрис.

Им оставалось сказать «здрасте» и услышать моё согласие на совместную работу.

Юрис — взрослый и опытный танцор — хотел продолжить своё катание с Накой в надежде, что японская сторона всё обеспечит. В Риге, как я понимала, ему искать было нечего, тем более одна наша московская пара стала представлять Латвию. Тсузуки-сан и федерация дали гарантии, и мы составили тренировочный план. Требовался год для допуска на международные соревнования.

Меня с первого дня удивлял Юрис. Он оказался изобретательным по части навороченных шагов-придумок. Их исполнение требовало быть на «ты» с техникой. И Юрис успешно справлялся. Нака, так мы звали её в группе, всего год до этого пробовала танцевать, но начинать у меня пришлось, пожалуй, с нуля… Я подумала: освоение Накой сложных выкрутасов на льду, показанных Юрисом, пойдёт на пользу. Научит их работать вместе. Чем больше узнавала таких разных фигуристов, тем больше хотелось им помочь. Через год они стали чемпионами Японии и по уровню катания могли представлять страну на международных соревнованиях. Оставалось получить право выступать на чемпионате мира, но об этом я ещё расскажу. А пока вот о чём: попросил меня Юрис с ним поговорить вне льда и без Наки. Мы пошли вокруг Зеркального озера — это наша любимая прогулка в Лейк-Плэсиде. Юрис был откровенен. Главная проблема, которая его преследовала с детства, — это то, что в доме было много спиртного и он, став взрослым, не считал зазорным выпить.

«Теперь всё, спасибо вам», — заключил Юрис.

Я знала об этом и, когда Юрис стал моим учеником, старалась всегда и во всём поддерживать, никогда не ставя под сомнение его серьёзное отношение к спорту, к результатам.