Так спрячь же лицо (СИ)

— Мне некуда пойти, негде работать, — даёт себе волю Кристина, закрывая лицо руками, — никому не нужна такая страшная жена, у меня нет и франка, чтобы выжить…

— Ты не одна, — чуть улыбается Эрик, вставая перед Кристиной на колени и поднимая на неё преданные глаза, — и я не устану повторять, что ты невероятно красива.

Девушка не может сдерживать слёз и усаживается рядом с ним на пол, тихо всхлипнув. Она не верит в то, что его любовь до сих пор жива. Жива, несмотря на всю ту боль, что она причинила ему.

— Прости меня, — шепчет Даае, вздрагивая от рыданий, — прости за всё, если сможешь.

— Могу я обижаться на ангела? — спрашивает ласково Эрик, и она видит светящиеся счастьем глаза в прорезях маски.

Не выдержав боготворящего взгляда Призрака, она тихо смеётся и смахивает с лица слёзы. Отныне он единственный, кто может её понять и принять.

— Твоя комната в конце коридора, — быстро проговорил он, — там немного пыльно, но я приберусь сейчас же. И, думаю, что тебе нужно что-то, чтобы переодеться. А что купить тебе в магазине? Мне даже нечем угостить тебя…

Невольно Кристина расплылась в улыбке, глядя на суетящегося маэстро. Он совсем не изменился и был всё тем же заботливым Ангелом Музыки из её детства. Сейчас ей было откровенно непонятно её отвращение к нему в недалеком прошлом. Ему ведь совсем немного было нужно. Неужели нельзя было подарить хотя бы чуть-чуть тепла этому отвергнутому целым миром человеку? Ей вдруг захотелось обнять его, но Кристина проигнорировала этот порыв: ей казалось, что эти касания будут противны Призраку.

— Мне вовсе ничего не нужно, — тихо ответила Кристина, — и уберусь я сама, не переживай ни о чем.

Он недоверчиво покосился на неё и подошёл почти вплотную, окидывая взволнованным взглядом.

— Ещё не всё зажило, — сказал Призрак, осторожно протянув к ней руку, — можно?

Девушка кивнула, не совсем понимая в чём дело. С невероятным благоговением Эрик взял её за руку. Он обхватил запястье так бережно, будто бы то могло сломаться, и едва касаясь провёл пальцем по широкому шраму.

— Не вздумай даже ничего делать сама, — серьезно пробормотал он, — эта кожа ещё совсем тонкая и нежная, так что, пожалуйста, будь осторожнее.

Прикосновения Эрика не были неприятными, напротив, тот трепет, с которым он касался её, был непередаваем. Она непроизвольно провела ладонью вверх по его предплечью, бесконечно нуждаясь в этом скромном контакте. Он следил за её рукой почти перестав дышать.

— Я была так жестока с тобой, мой Ангел, — выдохнула Кристина, удерживая его за тонкую руку.

Он качнул головой и отвёл помрачневшие вмиг глаза. Она почувствовала под своими пальцами мурашки, бегущие по холодной коже Эрика. Он чутко отзывался на каждое её слово, сам того не замечая.

— Тебе, наверное, пора спать, — неловко прошептал он, одернув запястье, — ты пока подожди на кухне, я всё сделаю.

— Спасибо тебе, — улыбнулась девушка, проходя в названную комнату и оглядываясь.

Она никогда не думала о том, что Призрак вообще может находиться в обычной квартире. Ей казалось, что он просто не способен жить среди обычных людей. Теперь же многое изменилось. Слишком многое, чтобы свыкнуться с этим сразу.

Её взгляд случайно упал на стопку документов, и любопытство взяло верх. Девушка притянула к себе первую попавшуюся бумагу и быстро прочла записи. Наконец, ей стало известно его имя. С улыбкой она отложила их обратно, старательно запоминая дату его рождения.

— Всё готово, — оповестил её Призрак, появившись в дверном проёме.

— Спасибо, Эрик, — скромно улыбнулась Кристина, поднимаясь со стула.

— А, ты нашла документы, — выдохнул он, кивнув.

— Зря ты скрывал так долго своё имя, оно очень красивое.

Он пожал плечами и закинул бумаги в один из дальних шкафов.

— Можешь ложиться, — прошептал он, замерев на месте, — если что-то понадобится, сразу говори.

Девушка благодарно кивнула и направилась в сторону своей спальни, попутно осматриваясь: квартира мадам Жири почти не изменилась. Она уже ночевала в комнате, выделенной ей Эриком, здесь она чувствовала себя как дома. Почувствовав сильную усталость, она опустилась на кровать.

— А, рубцы, — неловко проговорил Эрик, появившись неожиданно в дверях, — это нужно обработать, знаешь… Иначе будет заражение и…

— Если тебе не сложно, — прервала его Кристина, усаживаясь поудобнее, пока он удалился в поисках нужных лекарств.

Вскоре Эрик вернулся в спальню с несколькими тюбиками в руках. Разложив их на одеяле, он присел на край кровати.

— Можно я? — смущенно спросил он, повертев в руках флакон с какой-то жидкостью.

Быстро кивнув, Кристина прикрыла глаза. Она не знала наверняка, где у неё расположены шрамы, потому как почти всё лечение провела в бессознательном или сонном состоянии.

Она почувствовала едва уловимое касание на своём лице. Тонкие пальцы музыканта осторожно скользили вдоль грубых рубцов, боясь причинить даже малейшую боль. Так же бережно они опустились к хрупкой шее девушки, не пропуская ни миллиметра.

Дыхание Кристины отчего-то сбилось, когда он взял её ладони в свои руки, аккуратно втирая в них прохладную мазь.