Так убивать нечестно! Рождественский кинжал

– Милая тетушка Эрми, не думайте сейчас о том, что станется с телом бедного Уолли. Постарайтесь ответить на вопросы инспектора. Это очень важно.

Эрминтруда, осознав, что спинка дивана мешает ей выражать чувства страстными жестами, присела.

– Неужели вы столь жестокосердны? – горестно спросила она инспектора, который на глазах увял, съежился и втянул голову в плечи. – Неужели в вас нет и капли жалости? Или, по-вашему, я мало вынесла, что вы посмели вломиться в мой дом и мучить меня своими расспросами?

– О, мадам, – воскликнул инспектор, – я вовсе не намерен вас мучить, клянусь! Вы только выслушайте…

– Спрашивайте о чем угодно! – убитым голосом произнесла Эрминтруда, обреченно махнув рукой и понурив златокудрую голову. – Мне уже все равно. – Вдруг она стиснула запястье Мэри и добавила уже вполне нормальным голосом: – Господи, какой позор! Полиция в доме! Я буду обесчещена!

Инспектор, который уже начал ощущать себя прокаженным, заверил, что вполне разделяет ее скорбь, хотя и не понимает, чего миссис Картер так опасается.

– Меня интересует лишь одно, мадам: не досадил ли ваш покойный муж кому-нибудь? Может, ему хотели отомстить? Он ни с кем не ссорился…

Инспектор запнулся на полуслове, потому что речь его возымела совершенно неожиданное действие. Эрминтруда буквально взвилась в воздух и напустилась на него с пылом, который составил бы честь незабвенной Дузе[4].

– Не хотите ли вы сказать, что это я довела любимого мужа до смерти? – взревела Эрминтруда.

Инспектор ошалело попятился.

– Тетушка Эрми, вы не так поняли! – воскликнула Мэри. – Ничего подобного инспектор не говорил! Умоляю вас, возьмите себя в руки и выслушайте его!

Инспектор Кук насторожился.

– Верно ли я понял, мадам, что вы ссорились со своим мужем? – осторожно спросил он.

– О Господи! – всхлипнула Эрминтруда. – Да, мы расстались совсем скверно. Бедняжка ушел в иной мир, затаив горечь. – Она заломила руки. – Господи, Мэри, он был плохим мужем, но как мне жаль, что я на него накричала, ведь мы его больше никогда не увидим! Все мы ведь не ангелы, да?

Мэри спокойно, почти ласково снова уложила ее на диван.

– Не вините себя, тетушка Эрми. Я уверена, он уже обо всем забыл. Он на вас зла не держал.

– Ему бы еще на меня злиться! – с горечью произнесла Эрминтруда. – После всего, что я от него вынесла.

В глазах инспектора промелькнул живой интерес, он походил на гончую, учуявшую зайца.

– Значит, мадам, мистер Картер вам чем-то насолил?

Мэри предупреждающе стиснула руку Эрминтруды. К сожалению, на женщину это возымело обратное действие. Горделиво вскинув свою хорошенькую головку, она громко провозгласила, что полоскать грязное белье на людях – не ее удел, и оскорбленно умолкла. Впрочем, ненадолго.

– Конечно, я могла бы вам порассказать, как и сколько раз он меня подставлял, – промолвила она. – Одна его дружба с Гарольдом Уайтом чего стоит… Впрочем, он мертв, и я не собираюсь обсуждать его недостатки. Вы из меня и слова про него не вытянете, так и знайте!

Мэри отняла руку и тихонько сказала инспектору:

– Миссис Картер устала, инспектор. Может быть, я могу вам помочь? Что вы хотите знать?

– Что ж, мисс, – неторопливо ответил инспектор, – когда человека убивают буквально на глазах у его домочадцев, полиции хотелось бы знать как можно больше. Насколько я понимаю, вы состояли в родстве с мистером Картером?

– Он приходился мне кузеном и опекуном, – просто ответила Мэри.

– Вы были с ним близки?

– Ну, до какой-то степени, – замялась Мэри. – Я ведь тоже живу здесь.

– Да, мисс. Есть ли у вас причины подозревать, что у него могли быть враги?

– Нет, – ответила Мэри. – Многие его недолюбливали, но чтобы убить… Нет!

– О, Мэри, какие ужасные слова ты говоришь! – вскричала Эрминтруда. – Боже, за что мне такое наказание?

– У него был свой доход, мисс? – спросил инспектор.

– Ни единого пенса! – отрезала Эрминтруда. – Он был нищ как церковная крыса. В противном случае он растранжирил бы все деньги за неделю! Он и так пускал на ветер все, что я ему давала, не говоря уж о том, что осмелился одолжить мои деньги этому чертову Уайту! Нечего на меня так смотреть, Мэри! Я не такая уж дура, чтобы не видеть, что творится у меня под носом! Это Уайт со своими идиотскими затеями вконец разорил Уолли, хотя его и не пришлось долго уговаривать. Да, во всем виноват этот гадкий Уайт, и вообще, если хотите знать, я уверена, что и в смерти Уолли повинен он!

– Почему вы так считаете, мадам? – быстро спросил инспектор.

Эрминтруда театрально прижала руки к груди.

– Я чувствую это вот здесь, – торжественно провозгласила она. – Женским чутьем! Я всегда ненавидела этого человека!

– Но, тетушка Эрми, вы не правы, – вступилась Мэри. – С какой стати ему бы понадобилось убивать дядю Уолли?

– Не спрашивай меня! – громогласно ответила Эрминтруда. – Просто я ему ни на грош не доверяю.

– Понятно, мадам, – сухо произнес инспектор. – Насколько мне известно, в вашем доме гостит иностранец?

Эрминтруда вздрогнула.