Такая долгая ночь

— Я обернулась в поисках какого-нибудь оружия. И тут Джек прошептал: «Вампир». Я подумала, что он в шоке, но он сунул мне камеру со словами, чтобы я сама посмотрела. Пока я поднималась на ноги, Джек вскочил и дал деру.

— Ты шутишь. — Глаза Остина блеснули гневом. — Вот ублюдок. Мне стоит вернуться и набить ему морду.

— Не стоит. — Дарси коснулась его лица. — Он очень испугался. Он уже знал правду. Я подняла камеру и посмотрела в видоискатель. Насильника я не увидела. Видела только Тейлор, распятую на стене как тряпичная кукла, с двумя колотыми ранами на шее. Я остолбенела. Он стоял прямо передо мной. Настоящий вампир.

— Что ты сделала?

Дарси хмыкнула.

— Я поступила как журналист. Нажала на кнопку записи. Тут он повернулся и посмотрел на меня. С его клыков капала кровь. Я понимала, что должна что-то сделать, или он убьет Тейлор и меня заодно. — Глаза Дарси наполнились слезами. — Я сказала ему, что теперь у меня есть доказательства его существования и что пущу этот материал по всем каналам. На него начнется охота, как на зверя. Тогда он бросил Тейлор, и она упала как подкошенная. Спросив, в состоянии ли она двигаться, я велела ей убегать. Но она просто сидела и плакала.

Остин поцеловал Дарси в лоб.

— Моя храбрая малышка.

— Я швырнула в него камеру, но он с легкостью отмахнулся от нее. И тут метнулся ко мне с такой скоростью, что я не успела ничего понять. Схватил меня сзади и прижал к себе. От него пахло кровью. Я чувствовала на шее его дыхание, слышала лязг его зубов.

Остин обнял ее еще крепче.

— Монстр укусил тебя?

— Нет. Хлопнула задняя дверь. К нам шел Коннор, крича, чтобы вампир отпустил меня. Он назвал его мятежником и потребовал, чтобы они перестали нападать на невинных. Вампир ответил, что любит свежую пищу.

— Значит, это правда, — произнес Остин. — Есть два вида вампиров — вампы и мятежники.

— Да. Мятежникам нравится терроризировать смертных. И они ненавидят вампов за то, что те пытаются их остановить, — вздохнула Дарси. — Грегори сказал, что возьмет Тейлор домой и сотрет ее память. Он вынул из камеры пленку.

— А что случилось с тобой? — спросил Остин.

По телу Дарси прошла дрожь.

— Мятежник попятился от Коннора, таща меня за собой. Коннор сказал, что я мешаю ему и что лучше меня отпустить, а сам продолжал наступать на нас. Мятежник испугался. Я чувствовала на шее его тяжелое дыхание. Тут он сказал, что должен отвлечь внимание.

Она снова коснулась лица Остина и заглянула ему в глаза.

— В этот короткий миг я познала настоящий ужас. Все происходило как в замедленной съемке. Я открыла рот, чтобы закричать, но вампир оказался проворнее. Он выхватил нож и вонзил мне в грудь.

Остин притянул ее к себе на колени.

— Я убью его. Выслежу и убью.

— Все дальнейшее вспоминается как в тумане, — прошептала Дарси. — Помнится, Коннор зарычал от ярости. Еще помню ужасную боль. И шок. Я поняла, что умираю. Мятежник исчез. Коннор опустился рядом со мной на колени. Он говорил, что чувствует себя виноватым, что должен был помешать этому. Помню его голубые глаза. Я смотрела на него. Я не хотела умирать в одиночестве. Тогда Коннор сказал, чтобы я не волновалась. Что он обо мне позаботится.

Дарси выскользнула из рук Остина и свернулась на постели калачиком. Ее тело сотрясала дрожь.

— Дарси.

Остин лег рядом и обнял ее. Но дрожь не унималась.

«Дарси. — Он наводнил ее мозг своим сильным, теплым присутствием. — Ты в безопасности, ты теперь со мной».

Девушка вздохнула. Она закончила свою историю и теперь могла похоронить воспоминания в дальнем углу памяти.

— Я не хотела становиться вампиром.

— Конечно, я понимаю.

— Я едва сознавала, что происходит, когда они меня обратили.

— Кто это сделал? — спросил Остин. — Кто укусил тебя?

— Коннор, — судорожно сглотнула она.

— Вот ублюдок, — прошипел Остин. — Я должен его возненавидеть. Но он спас тебе жизнь.

— Он мог телепортировать меня в «Роматек», — возразила она, — или в больницу. Но его больше беспокоило, как бы сохранить в тайне их страшный секрет, чем спасти меня. Я потеряла своих родных, дом, работу, сбережения, способность иметь детей. Я потеряла дневной свет и всякую надежду на нормальную жизнь.

— Но ты здесь. А это, черт побери, лучше, чем лежать мертвой.

— Но днем я мертва, — прошептала она.

— Зато жива ночью. Давай скажем, что чаша наполовину полна, а не наполовину пуста. И я готов разделить эту чашу с тобой.

Дарси повернулась к нему с грустными глазами.

— Ты потеряешь работу, если узнают, что у тебя связь с вампиром.

— Может быть. — Остин пожал плечами. — Мы не будем торопить события. Начнем постепенно, по одному дню, вернее, по одной ночи. У нас все получится.

— Надеюсь.

С глубоким вздохом Дарси закрыла глаза. В носу защекотало. Густой, восхитительный запах. Запах Остина.

— Если у Шанны и Романа получилось, получится и у нас.

— Да, но у них не все проблемы разрешились. — Дарси ощутила странный стук, как будто ее сердцебиение многократно усилилось. Она пыталась сосредоточиться на разговоре. — Шанна хочет иметь детей, но, возможно, у нее теперь не получится.

— Не думаю, что это возможно.