Такая глупая любовь

– Интересное понимание рабочих отношений! – прошептала Маша, глядя на взволнованное лицо Гончарова.

– Мне плевать на рабочие отношения, я только хочу, чтобы ты осталась со мной. Чтобы ты была моей девушкой, моей женой, кем угодно.

– Я, пожалуй, пойду, – пробормотал Роберт.

– Не возражаю! – кивнул Гончаров, бросив на Роберта ледяной взгляд, полный мужской ненависти.

– Ты что, делаешь мне предложение? – вытаращилась на него Маша, а Роберт Левинский выскользнул за дверь.

– Да, – кивнул Николай. – Делаю. Я делаю тебе сразу два предложения.

– Руки и сердца? – рассмеялась Маша.

– Ты никогда не дослушиваешь до конца? – улыбнулся Николай, протягивая ей руку. – Да, я хочу, чтобы ты всегда была со мной, и я хочу, чтобы ты помогла мне с этим парком, потому что я уверен на все сто процентов, что лучше тебя никто не справится с обеими этими задачами. Но если ты, конечно, любишь другого… я постараюсь это понять.

– И простить? – рассмеялась Маша.

– Не шути со мной, я на миллиметр близок к тому, чтоб еще кое-кому врезать.

– Так, я тоже, пожалуй, выйду! – пробормотал Щучка и вылетел из комнаты. Маша рассмеялась.

– А ведь я вовсе не его имел в виду, знаешь?

– Я знаю, – кивнула Маша.

– Я просто хочу, чтобы ты понимала, твоя работа – она очень, очень важна для меня. И даже если ты откажешься… откажешься от… я все равно хотел бы, чтобы ты продолжала заниматься этим парком и…

Примерно в этом месте Маша не выдержала, она бросилась к Гончарову, забросила ему руки на плечи и прикрыла его губы своими. Гончаров застонал, нежно целуя ее в подставленные губы. Его руки тут же властно, по-хозяйски прижали Машу. Он приподнял ее так, что ее лицо оказалось на одном уровне с его лицом, и рассмеялся, покрывая ее лицо поцелуями.

– Ты меня любишь? – спросил он, глядя прямо ей в глаза. – Скажи.

– А разве так не ясно?

– Нет, не ясно. Скажи мне. Или я буду держать тебя в руках вечно.

– И с чего ты взял, что я против такого расклада? – усмехнулась Маша.

– Скажи! – почти прорычал он.

– Да люблю я тебя. Люблю. Никого никогда не любила, но поняла это, только когда встретила тебя. Вот ведь попала, да?

– Ага, попала. В мои руки ты попала, ты это хоть понимаешь? – спросил он совершенно счастливым тоном.

– Ну а теперь не изволите ли поставить меня на место, сэр? Все-таки я нахожусь на работе.

– Почему мне все время хочется носить вас на руках, моя леди? – спросил Гончаров, улыбаясь. Он нежно поставил Машу на пол, но та все равно поморщилась от боли, наступив случайно на травмированную ногу.

– Что такое? – возмутился Николай. – Опять порезалась?

– Споткнулась.

– Вот видишь! В том, чтобы носить тебя на руках, есть суровый практический смысл! – воскликнул он и с умным видом поднял указательный палец вверх.

Они вошли в переговорную несчастными и разбитыми, и все, кто присутствовал в офисе в тот день, могли видеть это. Они оба покидали ее, сияя от счастья, и как они ни старались скрыть этот факт, он тоже стал очевидным достоянием общественности.

– Ну что! – хлопнул в ладоши Щучка, когда Гончаров с Машей вышли в зал. – Вас можно поздравить?

– С чем? – спросил Степа, удивленно глядя на Машу. Та только пожала плечами, за нее все сказал Гончаров.

– Мария Андреевна оказала мне честь, любезно согласившись стать моей женой.

– Что? – чуть не подавилась Жанна, которая в это время пила чай за стойкой рецепции.

– Я надеюсь, все остальные вопросы вы обрушите на кого-нибудь другого. И еще, если кому-то нужно согласовать что-то относительно концепции «Русского раздолья» или ландшафтного парка вокруг него – обращайтесь к Марии Андреевне, как и прежде. Это было и остается в ее компетенции. Это касается всех! – И Николай бросил взгляд на Роберта. – Архитектурный отдел тоже.

– Хорошо, – кивнул Роберт. – Никаких проблем.

– Ах да, – вдруг хлопнул себя по коленке Щучка. – Мария Андреевна, вы же сказали, что знаете, что случилось с вашими файлами из презентации. Я, знаете ли, никогда и не думал, что это вы их потеряли. Это же совершенно на вас не похоже, вы же человек ответственный, пунктуальный.

– Да, Маша, что случилось? Что тебе удалось узнать? – спросил Гончаров. Маша обернулась и посмотрела на Роберта Левинского. Он ответил на ее взгляд, и она вдруг заметила такую панику в его глазах, что ей даже стало страшно.

– Мария Андреевна? – настойчиво повторил Щучка. – Кто же в ответе за такой чудовищный акт вандализма?

Маша вспомнила все то, что пережила, когда обнаружила пропажу файлов. Это было ужасно. Роберт поступил с ней ужасно, и то, с каким холодным спокойствием он наблюдал за тем, как она тонет, только усугубляло его вину. Маша знала, что сейчас она может разрушить его карьеру одним щелчком своих пальцев. Все нужные доказательства лежали у нее в сумке. Роберт смотрел на нее, грустно улыбаясь, а потом с пониманием кивнул.

Его карьера была для него всем на свете. Но для Маши – нет. Люди для Маши были куда важнее.

– Я думаю, это был взлом сети, – сказала она. – Со стороны конкурентов. Степан проделал почти гениальную работу и дал мне определенные доказательства, и теперь можно делать выводы со всей определенностью.