Такая милая пара

– Да и помехи сильные, – подтвердил Майкл. – Не волнуйся, подъедем к городу, поймаешь что-нибудь получше.

Я опять уставилась в окно, а Майкл – на дорогу.

Совсем обалдев от скуки, я предложила ему повести машину. Он подрулил к обочине и уступил мне место. Теперь он глядел в окно, а я – на дорогу. И я испытала огромное облегчение, когда впереди показались первые постройки столицы штата, Спрингфилда.

С автострады на Спрингфилд вели целых пять съездов, и я никак не могла запомнить, на какой же из них следует сворачивать и как выруливать дальше. Майкл взялся быть штурманом. Чем ближе мы подъезжали к дому его родителей, тем более я ощущала холодок в своем животе. Мне опостылело разыгрывать из себя любящую сноху.

Когда мы подъехали к дому, Майкл приказал мне свернуть на стоянку, но я против своей воли продолжала ехать вперед, не снижая скорости.

– Не могу, – призналась я. – Не могу быть там, с твоими родителями. Это слишком тяжело.

– И что я должен делать? – рассердился он. – Они же ждут нас. И почему же ты не желаешь общаться с ними?

Кружа и петляя по улицам, мы, наконец, отъехали на несколько кварталов от места назначения. Я остановила машину. Мимо промчался какой-то толстяк в фиолетовом кабриолете... смеялись дети, раскачиваясь на скрипящих качелях... Мы оказались рядом с городским парком. Он был огромен, и сейчас почти пуст. Майкл резко выскочил из машины, сделал несколько шагов по засохшей траве и замер, уставившись в землю. Я сидела в машине, потом мне это надоело, и я вышла и, остановившись в нескольких метрах от него, сказала:

– Не знаю, чего я хочу. Знаю, чего мне не хочется – торчать здесь все выходные.

Майкл, очнувшись, быстро направился ко мне. Он обогнул меня, направляясь к машине, и бросил на ходу:

– Садись и отвези меня к дому. А сама можешь ехать назад. В город я вернусь поездом.

Мы ехали молча и остановились прямо около подъезда. Майкл взял свою сумку с вещами с заднего сиденья. Я увидела, что входная дверь открывается и его мать выходит на крыльцо. Подумала: что она скажет, когда поймет, что я не собираюсь оставаться. Майкл вылез из машины, не говоря ни слова.

– Извини, – обратилась я к нему. – Мне не следовало сюда приезжать.

Он захлопнул дверь и направился в дом, слегка наклонив голову.

Я постаралась побыстрее отъехать, избегая тем самым ненужных приглашений и расспросов.

По дороге домой я все время плакала. Почти все четыре часа, которые я провела в машине, я ревела белугой. Мне было больно, муторно и горько. Как было бы прекрасно провести уик-энд с Майклом. И только вот его родителей я видеть не могла. Мне было не по силам притворяться, что все идет нормально.

В воскресенье вечером он вернулся.

Сказал, что время провел великолепно. Играл в бридж с родителями, поглощал домашние отбивные. Поинтересовался, чем занималась я. Я ответила, что весь день провалялась дома, никуда не выходя. Он делал вид, что ничего не случилось.

Три дня спустя я проснулась ночью, почувствовав, как он крепко обнимает меня. Сначала я подумала, что это мои волосы мешают ему, и решила слегка отодвинуться. Но когда он понял, что я не сплю, только еще крепче прижался ко мне.

– Не бросай меня, – вдруг попросил он тихо. – От этой мысли я схожу с ума. Пожалуйста, не делай этого. Помоги мне.

Он походил на испуганного малыша – беззащитный и трогательный. И это испугало меня. Мне было даже как-то стыдно за него.

– Мне трудно дышать, – сказала я, стараясь высвободиться. – Позволь, я встану.

...Я одевалась, готовясь отправиться на службу, мимоходом поглядывая на экран телевизора. Майкл, уже облаченный в свой элегантный костюм, с дипломатом в руке направился к выходу.

– Как ты?

– Пока, – ответил он.

Это произошло в августе, в один из редких относительно спокойных дней...

Мы с Холли только-только завершили работу для двух рекламных компаний (галстуки и ботинки), которую заказал один из наших клиентов. Настроение у меня было удивительно умиротворенное. Я отправилась домой и стала ожидать возвращения Майкла. Кажется, я знала, что следует сказать ему.

Когда он пришел, я попросила его присесть ко мне на диван. Он сбросил ботинки, а я скинула туфли. Он обнял меня, а я положила голову ему на плечо. Мне не хотелось смотреть ему в глаза.

– Все рухнуло, Майкл, – начала я. – Продолжать эту комедию – глупо, и мы должны покончить с этим. Возможно, позже, если мы решим, что еще сможем быть вместе, а я не исключаю этого, мы сможем начать все сначала...

Майкл ответил не сразу, но быстрее, чем я рассчитывала.

– Хорошо, – медленно произнес он. – Хорошо.

Мы все еще сидели обнявшись.

– Нам нужен адвокат, – спохватилась я. – Но из тех, кто нас совершенно не знает – ни Марти, ни Надин... не подойдут.

– Хорошо, – согласился он.

– Мы найдем адвоката, и пусть он всем этим занимается, – частила я, стараясь не упустить момент. – А потом мы сможем все начать сначала...

– Хороший план. – Я согласилась. Он согласился.