Такая вот любовь…

– Света! Посмотри вперед. Это моя бывшая жена Ирина. Смотри, у неё тоже ребенок. Поедем навстречу или свернем в боковую аллею? – спросил Артем.

– Зачем? – ответила Светлана. – Познакомь меня с нею. Ничего страшного в этом я не вижу. Может быть, мы станем друзьями и будем дружить семьями. Кто знает. Жизнь сложная штука. Никто из нас не виноват в том, что произошло. Важно, что ты и она дождались детей. Поехали вперёд…

Поравнявшись с Ириной, Артем с изумлением посмотрел на непривычно широкую коляску. Заметив его взгляд, Ирина смутилась, потом тихо произнесла:

– У вас девочка, а у нас двойняшки… два мальчика…

Такая вот любовь…

Пролог

Несколько лет назад я опубликовал миниатюру, в которой рассказал о необычных, вернее случайных, встречах с несколькими женщинами на долгом жизненном пути. Какие отношения были у меня с ними – уточнять не буду…

В конце миниатюры я написал: «Возможно, когда-нибудь я напишу о женщинах, которых любил я, но которые не любили меня… А может быть напишу о тех, которые любили меня, но которых не любил я… Но обязательно будут написаны воспоминания о женщине, которую любил я, а она любила меня…».

После опубликования этой миниатюры, от многочисленных читателей, почему-то обративших внимание именно на эти строки, посыпались просьбы: «Анатолий, напишите, пожалуйста, о всех ваших женщинах…».

Мне бы сразу рассказать ещё одну историю любви и на этом поставить точку, а я не нашел ничего лучшего, как взял и удалил свои слова из текста, о чём потом долго жалел…

Прошло время, и сегодня, прочитав ту миниатюру и вспомнив свое давнее обещание, я решил рассказать о женщине, которую любил я и которая любила меня…

Алма-Ата

С тех пор прошло более пятидесяти лет, но я и сегодня прекрасно помню тот день, когда впервые встретился с женщиной, в которую влюбился с первого взгляда. Такого со мной даже в юности, молодости и зрелом возрасте никогда не случалось.

Я служил тогда начальником неврологического отделения гарнизонного военного госпиталя.

…Буквально на второй день после моего возвращения из очередного отпуска, мне позвонил начальник кожно-венерологического отделения Александр Владимирович Новаров, которого многие сотрудники госпиталя ласково звали «шкурник». Врачи шутили: «Ему хорошо… Не надо думать над больным – у его пациентов диагноз на шкуре написан».

Новаров попросил меня срочно посмотреть больного, у которого, как он сказал, «что-то с крышей не так».

Иду в кожное отделение. Открываю дверь в кабинет начальника – надо соблюсти ритуал и после отпуска обязательно поздороваться, несколько минут «потрепаться» со «шкурником», рассказать ему о санаторных впечатлениях, и… замираю на пороге.

Новаров не один… В кресле с папками историй болезни в руках, сидит, как будто только-что сошедшая с полотна талантливого портретиста, необыкновенной красоты незнакомая женщина в медицинском халате.

Меня буквально поразили её большие красивые голубые глаза, пушистые ресницы, пухлые, слегка тронутые помадой губы, приятная улыбка и ямочки на щеках.

– Приветствую вас дорогие, коллеги! – говорю я, обнимаясь с начальником отделения, и тайком посматривая на незнакомку.

– Знакомься, Анатолий Ефимович, – улыбаясь говорит «шкурник». – Пока ты загорал на Черном море, у нас появился новый доктор Ирина Антоновна. Прошу любить и жаловать…

Женщина смущенно улыбнулась…

Я протягиваю даме свою, вдруг непонятно почему слегка задрожавшую руку. Она подает мне свою.

И я, никогда не целовавший руку женщинам, не имеющий ни малейшего понятия как правильно это надо делать, вдруг, наклоняю голову, прикасаюсь губами к её теплой, нежной руке и произношу дежурную в таких случаях фразу:

– Очень приятно! Рад знакомству! Мою любимую бабушку тоже звали Ирина Антоновна. Разрешите представиться – Анатолий Ефимович, невропатолог, – говорю я срывающимся от волнения голосом…

Вижу, что женщина несколько удивлена, от проявленной мной галантности, слегка краснеет, а «шкурник» смеётся:

– Та-а-к… Ефимович… И где это ты такому этикету научился? В санатории? Романы там с чужими женами крутил? Ручки им целовал? Надо будет твою жену проинформировать. Ей это будет очень интересно, – и после паузы добавляет:

– Шутка… Ничего, никому не скажу…

Я понимаю, что выгляжу со стороны, как провинившийся школьник, и пытаюсь быстро перевести разговор на «деловые рельсы».

– Ладно. Шутки в сторону. Так что тут у вас с пациентом случилось? Давайте разбираться.

– Разбирайся с Ириной Антоновной, поскольку этого больного ведёт она, – говорит Новаров. – Я пошел в хирургию. А вы идите к больному. Потом расскажите мне, что у него случилось «с крышей» и что с ним делать дальше.

Мы идем по длинному коридору в палату. Ирина Антоновна что-то рассказывает мне о больном. Я делаю вид, что внимательно слушаю её, хотя в действительности ничего не слышу, потому что не могу отвести от неё глаз.