Такеси Ковач

— Знает, что мы здесь? Человек десять. Знает, почему мы здесь? Двое, оба из Черных бригад, — Кой ищущим взглядом осмотрел охотника на скатов. — Оба захотят присутствовать на Опознании. На нижних кормовых у нас явочная квартира, где можно провести его.

— Кой, — я встал в его поле зрения. — Сперва нужно поговорить. Ты кое-что должен знать.

Он долго всматривался в меня с нечитаемым морщинистым лицом. Но в его глазах был голод, который, я знал, мне не преодолеть.

— Это подождет, — сказал он мне. — Наша главная задача — подтвердить Ее личность. Буду признателен, если никто из вас не будет называть меня по имени, пока мы не закончим.

— Опознать, — сказал я резко. Слышная большая буква в начале «Ее» начинала меня бесить. — Ты хотел сказать — Опознать, да, Кой?

Его взгляд скользнул мне за плечо, обратно на бок охотника.

— Да, это я и хотел сказать, — ответил он.

* * *

О корнях куэллизма в низших классах наговорили много, особенно за века с тех пор, как главный его архитектор умерла и удобным образом оказалась вне плоскости политических дебатов. Тот факт, что Куэллкрист Фальконер решила опираться именно на беднейшие слои рабочих Харлана, привел большинство неокуэллистов к любопытной уверенности, что во время Отчуждения набирать руководство предполагалось исключительно из этих слоев. То, что сама Надя Макита была представителем относительно привилегированного среднего класса, аккуратно замалчивалось, а поскольку она так и не получила политическую должность, главный вопрос «кто будет заправлять, когда все уляжется», так и не встал. Но живучее убеждение в сердце современной куэллистской мысли осталось, и привлекать к этому внимание в неокуэллистской компании считается невежливым.

Так что я промолчал по поводу того, что явка на нижних кормовых «Картин плывущего мира», очевидно, не принадлежала мужчине и женщине из Черных бригад с элегантными манерами, которые нас там ждали. Нижние кормовые — самые дешевые и суровые места на любом урбоплоте или морской фабрике, и никто не поселится там по доброй воле. Я чувствовал, как усиливается вибрация от двигателей «Плывущего мира», когда мы спускались в люки от более предпочтительного жилья на уровнях надстройки на корме, а когда мы вошли в квартиру, от гула уже было никуда не деться. Простая мебель, поцарапанные и побитые стены, минимум украшений четко говорили, что тот, кто здесь квартировался, много времени дома не проводил.

— Прошу прощения за обстановку, — сказала женщина учтиво, впустив нас в апартаменты. — Это только на одну ночь. Двигатели близко, поэтому прослушать нас практически невозможно.

Ее напарник провел всех к стульям вокруг дешевого пластикового стола с напитками. Чай в разогретом чайнике, разные суши. Очень формально. Пока мы усаживались, он говорил.

— Да, также мы меньше чем в ста метрах от ближайшего внешнего ремонтного люка, где вас всех заберут завтра утром. Cкиммер подведут под несущие балки между шестым и седьмым килями. Вы спуститесь прямиком на него, — он кивнул Сиерре Трес. — Даже с травмой это не составит труда.

Во всем чувствовалась отрепетированная компетентность, но, пока он говорил, его взгляд все время смещался к женщине в теле Сильви Осимы, а потом резко отрывался. Тем же самым занимался Кой с самого мига, когда мы спустили ее с «Флирта с ангельским огнем». Только женщина из Бригады, кажется, держала взгляды и надежды под настоящим контролем.

— Итак, — начала она плавно. — Я Сто Делия. Это Киёси Тан. Приступим?

Опознание.

В нынешнем обществе это такой же привычный ритуал, как вечеринки подтверждения родительства в честь рождения ребенка или повторные свадьбы, чтобы закрепить старые отношения пары в новых оболочках. Отчасти стилизованная церемония, отчасти сессия ностальгии в духе «а помнишь, когда…». Опознание различается и формами, и формальностями от мира к миру, от культуры к культуре. Но на каждой планете, где я был, это уважаемый аспект социальных отношений. Не считая дорогих высокотехнологичных психографических процедур, это единственный способ доказать нашим друзьям и семье, что, несмотря на наши тела, мы именно те, за кого себя выдаем. Опознание — важнейшая социальная процедура, которая определяет переменчивую личность в современном мире, и не менее важная для нас, чем для наших предков из прошлого тысячелетия — подписи и отпечатки пальцев.

И это когда речь идет об обычных гражданах.