...Таки-да!

Так вот я себе думаю, это же надо: придуркам малохольным - и такое везение. Попробовали бы они мумию с Красной площади уволочь - хрен. Я уже не говорю у ненарисованного солдата там штык забрать. А тут ищут мумия и базарят, как на футболе. Короче, нашли таки своего клиента египетского в деревянной лоханке. Он, бедный, весь бинтами замотанный. Пунчик сам таким лежал. После того, как ему мама дала затрещину и он узнал, что на ихней лестнице семьдесят шесть ступенек и две совсем гнилые.

Тут выкатывается самый умный Ваха Крыса и начинает сыпать сомнения. Чего там под бинтами - людям не показывают. Может, соломы набили - и за билеты деньги дерут. От этой власти чего хочешь жди. Еще больше, чем от нас неприятностей. Нехай кореша мумия разденут от шмуток вокруг него. Чтоб убедиться в качестве товара. А то если фуфель - клиенты морды набьют. Без справки из музея. И правильно сделают за свои деньги.

Опять эта компания базар начала. Прямо у гроба египетского покойника. Воровать мумия - все согласны, нести - только Ваха и Пунчик. А раздевать - никто не хочет. Не потому что страшно, а из стеснительности. Ладно, говорит Пунчик, суки сырливые, я лично этого царя проверю. Тут Пунчик положил руку на мумия, а Ваха следом лапу на его плечо. Чтоб, значит, поддержать силу воли.

Пунчик этого не понял, грохнулся на пол. Лежит не дергается, мумия копирует. Глаза закатил, как на митинге. Но молчит. Видно, устал или еще почему-то лег. Пунчик не из трусливых. Один раз даже в милиционеров стрелял. Правда, в детстве. Из рогатки и быстро спрятался.

Ваха говорит, мол, ребята, если мы возьмем мумия, то вместо него останется Пунчик. На двух таких молчаливых у нас рук не хватит. А найдут Пунчика - нас завтра же и возьмут. Потому что из-за этого идиота, пока он нас не слышит, у ментов раскрываемость преступлений - будь здоров. Сто десять процентов, не меньше. Черт с этим мумием, потом как-то за ним сходим. А пока берем Пунчика и все, что в карманы влезет, и пойдем до хаты. Эти козлиные морды так обрадовались, что чуть мумия от счастья не поцеловали. До того они покойника все-таки бздели. Хотя он и был похож на африканского студента, только не такой кучерявый.

Менты их на второй день и повязали. Запросто. Когда Ваха на Привозе торговал мясникам саблей от нарисованного солдата. А Пунчика, как всегда, не тронули. Он до тех пор в себя не пришел. Так и лежал. Белый, как мумий, хотя без бинтов. И вообще, кто им разрешит брать Пунчика? У него же справка из дурдома была длиннее, чем от улицы Кривой до музея с неукраденным фараоном. И об этом знали все, кому не лень, в том числе и прокуратура. А в дурдом Пунчика наотрез не пускали, потому что его штучки врачи не выдерживали. Даже самые буйнопомешанные. Они же от пациентов только халатами и заскоками отличаются. Так к этой компании еще Пунчик - чистый перебор. Тем более, на воле он еще одну банду организует для хорошего процента раскрываемости.

Так что благодаря Пунчику мумию фараона очень повезло. А то, что его бы кто-то купил - без сомнения. Люди что хочешь покупают, так они этим деньгам верят.

Жалко, что Пунчик уехал. Вся милиция с горя плакала. Пусть теперь от него заплачет ихняя Америка. В этом я не сомневаюсь. Даже если она Латинская.

ЛЕГЕНДА О ТРЕТЬЕЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ

...Лично до меня окончательно дошло, что началась война, когда очередь на кинофильм «Разиня» в полном составе сдвинулась под «Гастроном». Люди еще толком не знали кто куда наступает, но по привычке стали запасаться. На всякий случай. Ну там солью, сахаром, спичками и другими продуктами, которые на буквы «сы» не начинаются. Через час у прилавка стал, а продавщица нервничает, как гаркнет: «Вам чего?», - я аж вздрогнул. Ну, думаю, еще никто призвать не успел, а так орет. Сержант, да и только. И морда у нее, как у моего мастера, только еще страшнее. Представил себе, как он перекривится, когда прогул опять сделаю. Во вторую смену хер пойду по поводу войны. А пока схватил я мешок перловки сам не знаю почему. Тут еще парень какой-то забежал и орет, что на Дальницкой уже окопы роют. Так я еще и манки прикупил. Не люблю се, но другой муки уже не было. Паникеры разобрали. А спички на десятом человеке кончились.

По улицам все не ходят, а бегают. Кто-то воет, что Москву уже бомбили, теперь к нам летят. На Комсомольской тоже чего-то роют: то ли окопы, то ли рельсы трамвайные меняют. Из окна радио с телевизором орут наперебой. И все о подготовке к битве за урожай. О других сражениях ни слова. А мешки с крупой давят. Не хуже мочевого пузыря во время футбола.

Тут баба из ворот выскочила, верещит на весь мир:

- Немцы реванш берут!

Ну, я один мешок сам себе на ногу уронил. Потому что если немцы напали, так это серьезно. Я-то знаю, мама при немцах бодегу держала. Возле Тираспольской. За четыре золотых десятки.